Этот пост доступен на языках: English

Реформа часто обсуж­да­е­мых поли­цей­ских сил в Армении идет полным ходом после апрель­ской «бархатной революции», и рефор­ма­то­ры часто ссылаются на соседнюю Грузию в качестве примера. В то время, как реформы, похоже, ударили по коррупции, призывы взяться за репутацию силовых структур как жестоких, видимо, имеют меньше веса.

«Ашот, твоя бабушка в этой толпе! Ее Вы тоже ударите?» Про­те­сту­ю­щий кричит на офицера ОМОНа в разгар армянской революции в апреле 2018 года.

Через несколько часов видео стало вирусным и пре­вра­ти­лось в символ протестов. Толпа быстро приняла новый слоган, побуж­да­ю­щий полицию выйти из строя и при­со­еди­нить­ся к ним: «Vostikany mern e!» («Полиция наша»). Это под­ра­зу­ме­ва­ло, что полиция тоже является частью народа — и они хотят свободы также, как и все остальные.

(Radio Azatutyun / YouTube)

«Отныне люди должны требовать, чтобы все чиновники служили народу честно и преданно», — заявил лидер протеста Никол Пашинян в своей победной речи 8 мая после того, как он был назначен премьер-министром страны.

На кон­суль­та­тив­ной встрече 7 ноября Пашинян размышлял над серией «новых задач, постав­лен­ных перед армян­ски­ми поли­цей­ски­ми силами», которые начальник полиции Валерий Осипян называет системной реформой.

Пашинян заявляет, что одним из главных при­о­ри­те­тов реформ является «изменение отношения граждан к полиции и наоборот», — иными словами, они должны повысить доверие общества к полиции и сделать полицию более дру­же­ствен­ной по отношению к обще­ствен­но­сти.

Нелли Манандян, заме­сти­тель началь­ни­ка юри­ди­че­ско­го отдела полиции Армении, говорит, что дорожная полиция является депар­та­мен­том, имеющим наи­боль­шее коли­че­ство контактов с обще­ствен­но­стью.

«Самое важное [в уже достиг­ну­тых реформах] заклю­ча­ет­ся в том, что отношение сотруд­ни­ков полиции, особенно дорожной полиции, изме­ни­лось», — говорит Манандян OC Media.

По ее словам, они получили множество жалоб на дорожную полицию. Этими жалобам они руко­вод­ству­ют­ся при опре­де­ле­нии при­о­ри­те­тов реформ, в том числе широких анти­кор­руп­ци­он­ных мер в органах полиции, с которыми граждане вза­и­мо­дей­ству­ют каждый день. Но многие сообщают, что даже с реформами в полиции Армении все еще много нераз­ре­шен­ных вопросов.

«Пра­во­за­щит­ни­ки и граж­дан­ское общество под­чер­ки­ва­ют, что речь идет не о пат­руль­ной полиции», — говорит Татевик Хачатрян из Фонда «Открытое общество».

«Самые серьезные нарушения прав человека, при­пи­сы­ва­е­мые армянской полиции, не относятся к пат­руль­ной полиции — они касаются поли­цей­ских сил, которые исполь­зу­ют­ся для разгона мирных митингов, и тех, кто несет ответ­ствен­ность за задер­жа­ния».

По словам Хачатрян, в отделах, не отно­ся­щих­ся к дорожной полиции, возможно, не про­ис­хо­дят столь сильные изменения, какие должны про­ис­хо­дить: «Пытки и жестокое обращение в поли­цей­ских изо­ля­то­рах не пре­кра­ти­лись», — говорит она.

Расстановка приоритетов: чему Армения научилась у своего соседа

Таксист вни­ма­тель­но следит за тем, как через дорогу от него поли­цей­ский оста­нав­ли­ва­ет машину за нарушение правил при развороте. «Это хорошо, — говорит он. — После революции оста­нав­ли­ва­ют только в том случае, если вы совершили что-то неза­кон­ное».

Норайр, один из многих таксистов города, наблю­дав­ших за Ереваном в период поли­ти­че­ских потря­се­ний, рас­ска­зы­ва­ет о том, о чем говорят многие армяне. До революции армяне стал­ки­ва­лись с посто­ян­ным взя­точ­ни­че­ством, когда сотруд­ни­ки дорожной полиции оста­нав­ли­ва­ли водителей по любому  поводу, чтобы потре­бо­вать денег; это внезапно пре­кра­ти­лось после смены пра­ви­тель­ства.

Дей­стви­тель­но, одним из первых изменений, внесенных новым началь­ни­ком полиции Валерием Осипяном, является политика абсо­лют­ной нетер­пи­мо­сти к взя­точ­ни­че­ству и коррупции, которая помогает выявить сотруд­ни­ков, не желающих отходить от прежней системы.

Как объясняет Манандян, это очень просто: любой поли­цей­ский, уличенный в получении взятки, будет немед­лен­но уволен.

«У нас было несколько офицеров, которые отпра­ви­лись в Грузию, — говорит она, — для получения инфор­ма­ции о том, как создать такие эффекты после­ре­во­лю­ци­он­ных реформ, как у нашего соседа».

Широкие поли­цей­ские реформы Михеила Саа­ка­шви­ли включали уволь­не­ние всех сотруд­ни­ков дорожной полиции и создание структуры с нуля. Именно этой осмыс­лен­ной пере­строй­ке надеется подражать новая политика нулевой тер­пи­мо­сти. «Мы хотим исполь­зо­вать их опыт, — говорит она, — и они согла­си­лись нам помочь».

Тем не менее, Армения должна столк­нуть­ся с одним важным пре­пят­стви­ем, если эти реформы соби­ра­ют­ся вос­про­из­ве­сти столь похваль­ный опыт Грузии. Младшие офицеры в Армении получают всего 110 000 драмов в месяц (230 долларов США), что состав­ля­ет лишь 55 % средней зара­бот­ной платы.

Один офицер погра­нич­но­го патруля сказал OC Media, что под­дер­жи­ва­ет Пашиняна и его революцию, но обес­по­ко­ен процессом реформы: он и его коллеги видели во взятках допол­не­ние к своей зарплате, а теперь они неожи­дан­но столк­ну­лись с эко­но­ми­че­ски­ми труд­но­стя­ми.

У Грузии была подобная проблема до 2003 года, и поэтому одним из первых шагов Саа­ка­шви­ли в его реформах было резкое повышение зарплат полиции.

Помимо сокра­ще­ния стимула для взя­точ­ни­че­ства, повышение зара­бот­ной платы также позволило процессу повтор­но­го найма после его зна­ме­ни­тых мас­штаб­ных уволь­не­ний из учре­жде­ний быть более строгим, и у заяви­те­лей можно требовать более высоких стан­дар­тов и ква­ли­фи­ка­ции.

Но у Саа­ка­шви­ли было то, чего нет у Пашиняна: обширная аме­ри­кан­ская и, кроме нее, западная финан­со­вая и поли­ти­че­ская поддержка, которые помогли финан­си­ро­вать поли­цей­ские реформы.

Армении, однако, не так повезло: она не находится в таком гео­по­ли­ти­че­ски выгодном положении, как Грузия в 2003 году, и  боль­шин­ство грантов на развитие, на которые она может рас­счи­ты­вать, явно запрещают исполь­зо­ва­ние выде­лен­ных средств на зарплаты, объясняет Хачатрян.

В июне Осипян объявил, что пра­ви­тель­ство сократит коли­че­ство поли­цей­ских и увеличит зарплату остальным к январю. Манандян еще в августе сообщала OC Media, что полиция в настоящее время «рас­смат­ри­ва­ет» повышение зара­бот­ной платы — и с тех пор о повышении не сооб­ща­лось.

Нарушения на выборах остались в прошлом?

Другим важным дости­же­ни­ем новой реформы является резко улуч­шен­ная реакция полиции на фаль­си­фи­ка­цию выборов. «Они были очень эффек­тив­ны­ми», — говорит Хачатрян о работе полиции на муни­ци­паль­ных выборах в Ереване в сентябре.

«Они приложили столько усилий и привлекли столько хороших людей, потому что поручение пришло с самого верха. Никол Пашинян сказал, что эти выборы должны стать примером для нашего общества. [Люди] должны увидеть, как изме­ни­лась полиция».

Дей­стви­тель­но, выборы по всей стране были признаны как большой успех. Пар­ла­мент­ские выборы 9 декабря также показали зна­чи­тель­ные улучшения: «Есть большая разница по сравнению с другими выборами […] никаких махинаций», — сказал OC Media один из изби­ра­те­лей из Эребуни.

Боль­шин­ство граждан, жур­на­ли­стов и пра­во­за­щит­ни­ков одинаково утвер­жда­ют, что выборы были свободны от таких нарушений, как подкуп изби­ра­те­лей и другие формы давления, к которым привыкли армянские изби­ра­те­ли.

После борьбы с мелкой кор­руп­ци­ей в дорожной полиции и про­ве­де­ния первых и вторых беспорно свободных выборов в Армении предстоит решить следующий дели­кат­ный вопрос: поли­цей­ское насилие во время протестов.

Было много сообщений о том, что армянская полиция исполь­зо­ва­ла насилие как форму поли­ти­че­ских репрессий — например, во время протестов в Ереване в 2015 году против повышения тарифов на элек­тро­энер­гию, или наиболее известный случай 1 марта 2008 года во время протестов против выборов бывшего премьер-министра Сержа Саргсяна.

Хачатрян вспо­ми­на­ет о получении рекорд­но­го коли­че­ства сообщений о жесто­ко­сти полиции 22 апреля 2018 года, за день до отставки Саргсяна.

Это прямо про­ти­во­по­лож­но тому, что произошло после революции. За последние шесть месяцев произошло несколько протестов по различным вопросам, в том числе за свободу Сасны Црер (Сорви­го­ло­вы Сасуна), против армян­ско­го проре като­ли­ко­са, ори­ен­ти­ро­ван­но­го на рес­пуб­ли­кан­цев, и против некоторых про­рес­пуб­ли­кан­ски настро­ен­ных глав деревень.

Во время этих событий, по словам Хачатрян, про­те­сту­ю­щие заметили незна­чи­тель­ное насилие со стороны полиции, если оно имело место.

Одни и те же лица

Несмотря на эффек­тив­ность полиции в последнее время, у многих все еще осталось некоторое бес­по­кой­ство.

Хачатрян говорит об отношении некоторых поли­цей­ских к обучению, целью которого является помочь сфор­ми­ро­вать новые поли­цей­ские силы.

«Всякий раз, когда я раз­го­ва­ри­ваю с поли­цей­ски­ми о реформах, они говорят: «Знаете, они могут отправить меня в Европу или США на обучение». Все, что их инте­ре­су­ет в реформах, — это поездки в красивые места».

Этот случай иллю­стри­ру­ет более широкую тенденцию, о которой сообщали многие наблю­да­те­ли по правам человека. «У нас есть новый начальник полиции и пра­ви­тель­ствен­ное видение реформ в области [поли­цей­ской дея­тель­но­сти]», — говорит Арменак Минасянц, секретарь армянской пра­во­за­щит­ной группы Статья 3.

Он видит реальное желание реформ у нового пра­ви­тель­ства. Но эти амбиции, по его словам, может пошатнуть то, что «люди, которые раньше были частью кор­руп­ци­он­ных меха­низ­мов, теперь должны про­дви­гать реформы […] Те же люди, которые были на службе семь месяцев назад, служат и сейчас», — говорит Минасянц.

Жестокость — «нормальная часть работы полиции» в Армении

Хачатрян указывает на недочеты во всей анти­кор­руп­ци­он­ной риторике. «Пашинян повторяет, что мы не потерпим взяток, не допустим фаль­си­фи­ка­ции выборов. Но нет кон­крет­ной инфор­ма­ции о регу­ляр­ных пре­ступ­ле­ни­ях [совер­шен­ных полицией]».

Тем не менее, коррупция не является един­ствен­ным пре­ступ­ле­ни­ем, совер­ша­е­мым сотруд­ни­ка­ми полиции.

Дей­стви­тель­но, за последние несколько месяцев Хачатрян и ее команда были уве­дом­ле­ны как минимум о четырех отдельных случаях при­ме­не­ния насилия в отношении подо­зре­ва­е­мых в целях получения признания, либо в качестве наказания, либо в качестве другого вида давления.

7 октября в городе Севан произошел особенно жестокий случай, когда трое местных офицеров жестоко избили, раздели и унизили мужчину. Позже они пытались подкупить жертву для того, чтобы он не выдвигал обвинения, а впо­след­ствие были осво­бож­де­ны после под­пи­са­ния документа о том, что они не покинут страну.

Более двух месяцев спустя, окон­ча­тель­ное решение так и не объявлено.

И наоборот, жестокое обращение с укра­ин­ским уличным музы­кан­том на Северном проспекте Еревана вызвало протест в августе. Жестокая реакция против про­те­сту­ю­щих вызывает подобное воз­му­ще­ние.

Кино­про­дю­сер Сона Маргарян объясняет, что внимание средств массовой инфор­ма­ции при­вле­ка­ет при­ме­не­ние насилия в отношении ино­стран­цев, равно как и жесто­кость полиции во время протестов, что при­зна­ет­ся как прямая форма поли­ти­че­ских репрессий.

«Но при этом, если кого-то просто избивают во время задер­жа­ния, о жесто­ко­сти полиции не сооб­ща­ет­ся. Это не при­вле­ка­ет большого внимания средств массовой инфор­ма­ции», — говорит Маргарян OC Media.

Случаи жесто­ко­сти по отношению к таким людям, как Ара Мурадян в Севане, стали нормой в Армении. Как до, так и после революции «жесто­кость полиции рас­смат­ри­ва­ет­ся как что-то, чего просто не суще­ству­ет», объясняет пра­во­за­щит­ник Арменак Минасянц. «Мы даже не обсуждаем это. Это решенная проблема, это уже совер­шен­ная сделка. Нам не нужно воз­вра­щать­ся к этому».

Отсут­ствие обсуж­де­ния, однако, не должно быть ошибочно принято за отсут­ствие жесто­ко­сти. «У нас были случаи, когда жесто­кость полиции даже была запе­чат­ле­на на камеру», — сообщает Минасянц, — и пре­ступ­ни­ки не понесли наказания».

Тем не менее, Минасянц говорит, что в ходе реформ не заметил никаких обсуж­де­ний жесто­ко­сти полиции, потому что насилие рас­смат­ри­ва­ет­ся боль­шин­ством как нор­маль­ная, при­ем­ле­мая часть поли­цей­ской дея­тель­но­сти.

Роберт Ревазян, юрист Хель­синк­ско­го комитета Армении, объясняет, что люди не под­вер­га­ют сомнению жесто­кость в пени­тен­ци­ар­ной системе по той же причине: они не ставят под сомнение пред­по­ло­же­ние, что насилие является эффек­тив­ным методом пре­ду­пре­жде­ния пре­ступ­но­сти. Тем не менее, по его словам, угрозы насилия «никак не влияют на пре­ступ­ность».

«Эта проблема также была рас­про­стра­не­на в других странах, — под­чер­ки­ва­ет Минасянц. — Это не проблема, которая есть только в Армении. Это гло­баль­ная проблема, это случается повсюду, но в других местах о ней говорят».

Он ссылается на множество примеров, в которых эффек­тив­ность при­ме­не­ния насилия была постав­ле­на ​​под сомнение. Но в Армении, несмотря на то, что во время революции и до выборов 9 декабря леги­тим­ность пра­ви­тель­ства нахо­ди­лась непо­сред­ствен­но в руках народа, это основное пред­по­ло­же­ние оста­ва­лось неиз­мен­ным, отмечает Ани Арутюнян из Фонда «Открытое общество»

На пути к «полиции народа»

«Армения сегодня — чрез­вы­чай­но дина­мич­ное общество, и оно очень прозрачно», — говорит Минасянц. У него есть надежда не только на поли­цей­скую реформу и изменения общества в целом, но и на власть, которая есть у людей для движения к пра­виль­но­му диалогу.

На этот раз проблема заклю­ча­ет­ся не в нежелании пра­ви­тель­ства или полиции сотруд­ни­чать, а в том объеме действий, который каждый из них считает необ­хо­ди­мым.

«[Сотруд­ни­ки полиции] действуют только по кон­крет­ным пору­че­ни­ям», — говорит Хачатрян из Фонда «Открытое общество». «Если им поручили что-то сделать, они будут делать это усердно, а если нет, они будут исполь­зо­вать свой обычный порядок действий — «Мы не можем допра­ши­вать человека другими способами, поэтому будем его мучить. Они [таким образом] быстрее при­зна­ют­ся».

Многие люди говорят, что они ощутили реальные изменения во вза­и­мо­дей­ствии с полицией в повсе­днев­ной жизни. Пашинян назвал эти изменения мерой успеха, но он, как и Осипян и Манандян из армянской полиции, признают необ­хо­ди­мость даль­ней­ших изменений и даль­ней­ших реформ.

При этом, по крайней мере, до тех пор, пока реформы не будут завершены, говорит Хачатрян, у людей есть воз­мож­ность лучше рас­смот­реть при­ни­ма­е­мый армянами образ полиции. «Что ждет общество от полиции сейчас? Какова их новая роль в новой Армении, в новой демо­кра­ти­че­ской обста­нов­ке? Что это должно быть?».

Минасянц, со своей стороны, ясно дал понять: «Во время революции мы объявили, что полиция при­над­ле­жит народу. Поэтому мы считаем, что полиция больше не должна нас избивать».