Севанские села без мужчин

10 августа 2017
Село Арцванист (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

Мужчины из деревень у озера Севан в Армении довольно часто уезжают на заработки в Россию, чтобы прокормить семьи. Порой их не бывает дома по 10 месяцев в году. Из-за этого, женщинам приходится в одиночку справляться с сельскохозяйственными делами, а дети растут без отцов.

[Читайте на армянском — Հոդվածը հայերեն կարդացեք]

33-летняя Хатун Жамарян тащит на себе тяжелое оборудование для обработки картофельного поля от вредных насекомых. Ей приходится делать это в самое жаркое время суток, когда насекомые выходят на поверхности земли. Ни жара, ни капли пота, текущие по ее загорелому лицу, не могут помешать ей выполнять свою работу.

Хатун Жамарян (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

Хатун живет в 120 километрах от Еревана, в селе Еранос, Гегаркуникской области, населения составляет около 6 000 человек. Однако в это время года в деревнях остаются одни женщины, старики и дети. Основное занятие местных жителей — обработка картофеля и зерновых культур, а также животноводство, которое в основном ложится на плечи сельских женщин.

35 лет сезонных работ

Свекор Хатуна, 70-летний Сурен Нерсисян, говорит, что мужчины еще в советское время уезжали летом на сезонные работы в Россию, а зимой возвращались домой. Сам Сурен занимается этим уже 35 лет.

«Трое моих сыновей работают в Свердловске [теперь Екатеринбург] уже много лет, а их жены и дети остаются в селе. Они не могут взять их с собой, потому что все уехавшие мужчины живут вместе в одной большой комнате. Несколько месяцев не проблема, а вдруг они надолго там останутся, кто тогда позаботиться о нас?» — рассказывает он OC Media.

Сурен Нерсисян (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

В гостиной у Хатуна стоит компьютер, при помощи которого двенадцатилетний Липарит и девятилетний Арам каждый день общаются с отцом по «Скайпу».

«Мой внук спрашивает, разве это папа? Мама для меня — и папа, и мама, — рассказывает 65-летняя свекровь Хатуна, Женя Нерсисян. — На этот раз я заявила, что или они едят все вместе с семьей, или вообще не едят. Что это за жизнь, столько времени оставаться вдали друг от друга?».

Такое происходит не только в селе Еранос, но и во всех деревнях области.  

Любовь по «Скайпу»

Татев Петросян с дочерью Гаянэ (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

В 140 километрах от Еревана находится село Арцванист, где проживает около 3 600 местных жителей. Во время сенокоса, все женщины и дети заняты сельскохозяйственными работами. 34-летняя Татев Петросян работает в поле со своей 15-летней дочерью Гаяне и 13-летним сыном Кареном. Она рассказывает, что муж начал уезжать на летний заработки сразу же после свадьбы. По его возвращению дети каждый раз подолгу к нему привыкали.

«В основном мы общаемся по «Вайбер» или «Скайп». Вместе живем не более двух-трех месяцев в году… Дети растут без отцовского тепла и заботы. А сельскохозяйственные работы мы вынуждены выполнять сами. Организация всех этих работ отнимает у женщин и детей все силы и здоровье. Из-за тяжелых работ у меня появились проблемы с позвоночником», — рассказывает Татев.

Ее муж со своими тремя братьями уехал в Россию, двое работают в Москве, двое других — в Красноярске. Женщины жалуются, что порой им месяцами приходится ждать переводы от мужей, так как им тоже часто задерживают зарплаты. В таких ситуациях они вынуждены обходиться социальными пособиями или мизерными пенсиями стариков, которые остались на их иждивении.

«В общей сложности пособие и пенсия составляют 58 000 драм (110 долларов США), из которых 15 000 драм (30 долларов США) уходят на оплату коммунальных услуг, на остальное же надо умудриться прожить целый месяц. В селе у всех кредиты в банке. У нас он составляет 300 000 драм (600 долларов США), на которые муж уехал в Россию и теперь работает, чтобы погасить его. И так все время», — с огорчением говорит женщина.

100 тысяч мигрантов

Женщины из Эраноса работают на полях (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

По мнению демографа Рубена Еганяна, рабочая миграция — это единственный рациональный путь обеспечения благосостояния семей.

«На данный момент, число только сезонных мигрантов составляют около 80–100 тысяч. Приблизительно 85 процентов из них — мужчины, большинство из них уезжают достаточно в молодом возрасте. В 95 процентов случаев страной иммиграции является Россия», — говорит он.

Заместитель начальника миграционной службы при Министерстве территориального развития Армении Ирина Давтян отмечает, что согласно статистическим данным,  число семей, которых затронула миграцией, растет. Если в 2007–2013 годах она составляла 24 процента, то в 2012–2015 годах возросла до 33,8 процентов.

«Даже несмотря на инфляцию рубля, наши соотечественники продолжают ездить в Россию и ничего не меняется», — говорит Давтян.

Меняющаяся структура семьи

Рабочая миграция привела Армению к образованию новой модели семьи, в которой женщины 10 месяцев живут без мужей, а дети — без отцов и без семейного счастья.

Председатель общественной организации «Возвращение и защита», который поддерживает армянских иммигрантов и их семьи, Татевик Бежанян отмечает, что по результатам опросов, которые они проводили с рабочими мигрантами, большинство готовы остаться на родине, если в Армении появится возможность зарабатывать хотя бы половину той суммы, которую они получают в России. Так как расстояние серьезно сказывается на семейных отношениях.

«Им [женщинам] приходится воспитывать детей и вдобавок вести сельское хозяйство. Из-за этого ослабевает социальная роль мужчины в армянской семье. Отец превращается только в добытчика денег», — объясняет Бежанян.

Село женщин

По соседству с Арцванистом есть село Цовинар, с население в 5 000 жителей, которое известно большим оттоком рабочих. Два раза в месяц из села отъезжают переполненные автобусы прямым рейсом до России.

Там живет 47-летний Левон Закарян, один из тех двух мужчин, который после женитьбы остались в деревне.

«Не могу оставить жену, детей, пожилых родителей. Конечно, трудно сравнить финансовую прибыль от работы в Армении с Россией, но я твердо решил остаться и работать в родном селе. При советской власти в нашем и соседних селах функционировали заводы и фабрики, которые обеспечивали людей рабочими местами. Сельское хозяйство себя не оправдывает — то град, то засуха…», — рассказывает он.

Левон Закарян и Ишхан Тароян (Гаянэ Мкртчян/OC Media)

По соседству землей Левона Закаряна находится картофельный участок 42-летнего Ишхана Тарояна, который также утверждает, что при благополучном исходе, из села никто не уедет.

«Кроме Левона и меня здесь не осталось мужчин, — смеется Ишхан. — Отсюда уезжают в Башкирию и Татарстан. Наши сельчане стали хорошими бизнесменами, которые теперь обеспечивают молодых мигрантов высокооплачиваемой работой. Они получают зарплаты в 40–50 тысяч рублей (670–840 долларов США). Картофель никогда не будет давать такой прибыли. Теперь сравните, что лучше?».