Утверждения о «вторжении» Чечни в Ингушетию вызвали возмущение в среде ингушских пользователей социальных сетей на прошлой неделе после появления в Интернет фотографии чеченского чиновника с поднятым чеченским флагом в ингушской деревне. Работы на отдаленной горной дороге в Чечне вблизи границы с Ингушетией возродили территориальные споры между двумя республиками.

Как сообщил посетивший в августе горную Чечню Магомед Ялхаро, строительство дороги ведется в Галанчожском районе на юго-западе республики, начиная с районного центра, развалин села Галанчож. Новая дорога ведет в сторону Ингушетии.

Галанчожский район был формально восстановлен чеченскими властями в 2012 году, но впоследствие депортаций чеченцев и ингушей в 1944 г. район сегодня является практически необитаемым. По той же причине, территории по ингушской стороне границы также практически не заселены.

[Читайте на OC Media: Безграничной скорби вайнахов исполнилось 73 года]

Во второй половине августа в соцсетях распространилось фото одного из самых близких к главе Чечни Рамзану Кадырову чиновников, первого заместителя министра внутренних дел Чечни Апти Алаудинова, стоящего на дороге в с поднятым чеченским флагом. Подпись к фотографии гласит, что она сделана в окрестностях развалин села Цечу ахкие Галанчожского района. Цечу ахкие находится глубоко на территории Ингушетии.

Ингуши массово негативно отреагировали на фото Алаудинова. Прозвучали призывы остановить «агрессию» со стороны «кадыровцев». В интернете распространилась карта, согласно которой расстояние между Чечней и Северной Осетией сузилось в этом месте до 9 километров.

Неопределенная граница

Граница между Ингушетией и Чечней не была официально демаркирована после распада в 1992 году Чечено-Ингушской АССР на стремящуюся к независимости Чеченскую Республику Ичкерию и оставшуюся в составе России Ингушетию.

В 1993 г. был заключен договор между президентом Ингушетии Русланом Аушевым и президентом Ичкерии Джохаром Дудаевым о собственности на некоторые спорные территории, но позднее тогдашние и нынешние чеченские власти многократно говорили о претензиях на территории восточной Ингушетии, ссылаясь на советские карты из 1930-х годов.

Для многих ингушей вопрос территорий является особенно болезненным, поскольку после возвращения депортированных в 1944 г. ингушей на родину в середине 1950-х, часть территории западной Ингушетии — Пригородный район — оказалась в составе Северной Осетии. В последствии попытки ингушей вернуть район, в 1992 г. состоялся кровавый конфликт приведший к этнической чистке ингушей в Северной Осетии.

В 2013 году спор привел к вторжению чеченских силовиков — под предлогом поиска группы боевиков — в ингушское село Аршты, считаемое чеченскими властями чеченской территорией, и столкновения с ингушской полицией, в котором шестеро ингушских полицейский получило ранения.

В результате инцидента отношения между главами Ингушетии и Чечни испортились. Первая после инцидента встреча между ними, Юнус-Беком Евкуровым и Рамзаном Кадыровым, состоялась в 2015 г., предположительно по инициативе президента России Владимира Путина.

«Приграничный конфликт не имеет решения»

Участившиеся слухи о возможном объединении двух республик также ведут к ухудшению отношений между Чечней и Ингушетией. Власти Чечни редко комментируют это, но частое вмешательство Чечни во внутренние дела Ингушетии усиливает напряженность.

[Читайте на OC Media о споре между бывшим муфтием и главой Ингушетии и о роли Рамзана Кадырова]

Чеченский историк Джамбулат Сулейманов сказал OC Media, что «приграничный конфликт не имеет решения», поскольку «хотят разделить неделимое, единый народ, каким являются чеченцы и ингуши».

Он добавил, что эта проблема не поднималась во времена независимости Чеченской Республики Ичкерия (1990-е), поскольку она статус кво был сохранен Джохаром Дудаевым и Русланом Аушевым, лидерами Чечни и Ингушетии. Ингушетия в то время оставалась в составе России.

По мнению Сулейманова, сегодня, когда как Чечня, так и Ингушетия являются регионами России, «этот конфликт вообще не должен возникать, но нет, вспыхивает с периодической закономерностью». По мнению Сулейманова, «независимые Чечня и Ингушетия мирно закрыли бы эту тему раз и навсегда. Нам нечего делить, когда мы едины и вольны в принятии решений без российского фактора».

Ингушский журналист, историк и поэт Аслан Кодзоев сказал OC Media, что пока сложно дать оценку ситуации, сложившейся на границе Ингушетии с Чечней, поскольку власти обеих республик до сих пор не комментируют этот вопрос. По его словам, вся эта «война» происходит в интернете, и официальной информации на эту тему не будет до окончания местных выборов — 9 сентября.

Он считает, что осложнение ситуации на границе связано со стремлением чеченских властей поглотить соседние республики для создания «Великой Чечни».

«Экспансионистские аппетиты чеченских националистов и политиков устремлены не только на Ингушетию, но и на соседний Дагестан». По его мнению, «корнями эта экспансионистская идеология уходит к ичкерийским политикам, наследниками и продолжателями коих являются нынешние политики и правители Чечни».

Представитель ингушской культурной ассоциации «Вайнах» [термин коллективно означающий чеченцев и ингушей] Алисхан Могушков выступил с обращением к чеченцам и ингушам о необходимости «идеологии единства и братства» и «ощущения ответственность за будущее не только своего народа, но и всех своих соседей», добавляя, что «только от нас и нашего благоразумия зависит, как сложится наша судьба».