Этой зимой на Тбилиси обрушилась на удивление масштабная волна протестов от грузинских левых групп. Поводом стал вдруг ставший острым вопрос ужасных условий труда. Хотя сейчас интересно другое – смогут ли эти протесты перерасти в подлинное, массовое левое движение.

После нескольких неудачных попыток, рабочие группы в Тбилиси и за его пределами нашли силы противостоять тяжелым условиям труда и эксплуатации. Левые группы поддержали их на митингах в надежде, что этот процесс станет началом более масштабного движения.

Кто за что борется?

В последнее время вопрос трудовых прав являются одним из важнейших в Грузии, который некоторые активисты называют «социальным кризисом»:

• Более 300 человек были отстранены от должностей с химического комбината «Азот» в городе Рустави (20 км к югу от Тбилиси);
• Общественный вещатель Грузии (ОВГ) собирается закрыть все ток-шоу, что приведет к массовому увольнению сотрудников;
• Работники супермаркета Fresco обвиняют руководство в эксплуатации и принудительной работе;
• Ассистенты по продажам в одном из самых популярных книжных магазинов страны Biblus жалуются на тяжелые условия труда и плохую компенсацию за сверхурочную работу.

Я присутствовал на нескольких митингах, организованных, среди прочих, студенческим движением «Аудитория 115». Организация была создана в начале 2016 года и с ноября практически оккупировала один из корпусов Тбилисского государственного университета (ТГУ), требуя провести реформы в области образования.

На акциях протеста я познакомился не только с персоналом «Азота», ОВГ, Fresco и Biblus, но также с людьми, которые работают в таких промышленных городах, как Зестафони, Чиатура, Ткибули, Ксани.

«Коллеги из Зестафони поддерживают протестующих комбината «Азот», — заявил сотрудник Зестафонского завода ферросплавов Гиорги Гиоргадзе во время митинга в Тбилиси 10 февраля. — Для меня, как для простого рабочего, возмутительно такое поведение начальства».

В его городе с этой ситуацией знакомы не понаслышке. Завода ферросплавов принадлежит компании «Грузинско-американские сплавы» (GAA), который также оперирует в шахтерском городе Чиатура, в западной Грузии. Ее ни раз обвиняли в эксплуатации рабочих, но компания все отрицает.

На митинге я также заметил баннер: «Шахтеры Чиатура вместе с вами». А держал его Паата Самхарадзе, который до этого был среди протестующих в Чиатура.

«Ужасно, что мощные компании остаются безнаказанными за то, что вот так, без предупреждения отпускают своих сотрудников. Но вместо того, чтобы просто противостоять компаниям, мы должны начать давить на государство», — говорит он и добавляет, что рабочему классу нужно держаться вместе, чтобы достучаться до власти и побудить их изменить государственную политику.

Шахтер из Ткибули Леван Бешкенадзе приехал в Тбилиси на прошлой неделе, чтобы поддержать руставских рабочих и бороться за общие права. В феврале 2016 года он и его коллеги вышли на улицы города с требованием повысить им зарплаты, но новый оклад стал больше всего 5 процентов.

«Ткибули находится в 500 км от Рустави и может показаться, что между нами нет никакой связи, — говорит Бешкенадзе. — Но, к сожалению, мы проходим через одно и тоже — несправедливое отношение начальства. И чтобы чего-то добиться нам нужно держаться вместе». Тоже самое я слышал от женщины с комбината «Азот» (просила не называть имя), сотрудников Fresco, Biblus и многих других.

Журналист ОВГ и председатель Союза журналистов Лаша Месхи говорит, что основная проблема заключается в том, что Трудовой кодекс в основном поддерживает начальство, а не рядовых сотрудников.

Действительно, законодательный документ был описан как «рай для работодателей и ад для подчиненных». Для баланса ситуации в 2013 году были предприняты некоторые позитивные шаги. Хотя многие неправительственные организации считают, что этого недостаточно, поскольку правительство до сих пор рассматривает трудовые споры, как частные отношения между работодателями и работниками. Активисты призывают создать эффективный механизм для инспекции труда.

Необходимость самодекларирования

Как правило, рабочие движения в Грузии краткосрочные и имеют локальное значение. Люди постоянно сталкиваются с одними и теми же проблемами, но изолированы друг от друга, что приводит к быстрому затуханию протестов. Хотя сегодня мы являемся свидетелями совершенно иной картины — их объединения, как говорит Гиорги Сопромадзе, представитель «Аудитории 115» и экологической организации Green Fist. Он связывает отсутствие трудовых прав с дерегулированием экономической повестки дня, обвиняя политические элиты в сохранении статуса-кво.

Классовую борьбу часто упоминают на митингах и в частных беседах. «Общество не консолидируется вокруг религиозных или националистических ценностей и принципов. Общество является двух классовым», — говорит активист Гиорги Гхвинджилая, обращаясь к демонстрантам перед зданием канцелярии.

Тем не менее, Сопромадзе и другие активисты, с которыми я разговаривал, избегают называть себя левыми, а причиной, по словам представителя «Аудитории 115» и Green Fist Левана Лорткипанидзе является то, что «требования и цели важнее навешивания ярлыков».

Еще один повод заключается в том, что не все члены «Аудитории 115» считают себя таковыми. Чтобы понять такое нежелание быть в левом крыле, нам следует глубже понять политическую ситуацию и современную историю страны.

После распада Советского Союза, Грузия пережила ультранационалистическое правительство Звиада Гамсахурдия, коррупцию Эдуарда Шеварднадзе, и своеобразную смесь свободной рыночной экономики и национализма с «Единым национальным движением» (ЕНД) Михаила Саакашвили, которую можно было бы назвать браком государства с политикой свободного рынка.

Радикальная политика дерегулирования покойного Кахи Бендукидзе начиная с 2004 года (всего через год с прихода Саакашвили к власти после мирной Революции роз) позволило бизнесу  взять, своего рода, контроль над страной, рассказывает активист и студент философского факультета Государственного университета Ильи Ладо Джалагония, который следит за левыми группами и динамикой в грузинской политике.

Джалагония утверждает, что в то время как экономический рост достиг исторических уровней, политика дерегулирования увеличила разрыв между социальными классами, что и привело к кризису. Он считает, что политика ЕНД создала идеологическую монополию вокруг свободной рыночной экономики, где любой, выражающий иные взгляды или называющий себя левым, будет изолирован. «В то время вы даже не могли сказать, что просто читали учения Маркса», — говорит Джалагония и добавляет, что сейчас определенно все поменялось.

Во время парламентских выборов 2012 года ЕНД было свергнуто действующей правящей партией «Грузинская мечта» (ГМ), которую многие считали более левой. Однако, несмотря на создание универсальной системы здравоохранения, они оказались идеологически очень аморфными с действующим более правоцентристским премьер-министром Гиоргием Квирикашвили.

Левоцентристская Социал-демократическая партия, связанная с ГМ, оказалась более решительной после парламентских выборов 2016 года. Недавно они представили инициативу Государственной конституционной комиссии и составили расписание поправок до 30 апреля. Инициатива выступает за включение социальных прав в конституцию и упразднение существующего требования о проведении референдума перед изменением верхнего предела налога. Последняя инициатива рассматривается как обязательное условие для установления прогрессивного налогообложения. Тем не менее, обе инициативы вызвали споры среди оппозиции, правящей партии и средств массовой информации.

Социал-демократы оказались под огнем критики за сотрудничество с мягкими в правлении «Грузинской мечтой» (у них была совместная избирательная кампания). Основателя ГМ миллиардера Бидзину Иванишвили также давно обвиняют во вмешательстве в политику и говорят, что именно он закулисно управляет страной. Ситуация идет в разлад с позицией активистов, считающих это «неприемлемым для ориентированного на людей правительства».

Отсутствие ясного курса у ГМ и их союзников, разочарование в ЕНД и вхождение ультраправого «Альянса патриотов» в парламент дало толчок к появлению протестного движения в коридорах университетов и на улицах Тбилиси. Идея освобождение массового левого движения может привести не только к распространению социальных протестов, но и к созданию весьма функциональной политической партии.

«Что сейчас происходит? Кризис выходит из тени. А левые должны понять, что экономика и все социальные структуры основаны на нас – обычных людях. Как только мы это поймем и увидим общую картину, нынешняя система самоуничтожится. И именно здесь должно зародиться и сформулироваться левое движение, а позже — партия», — поясняет Джалагония.

Рассвет левых близок?

В то время как протестные марши продолжают идти на центральном проспекте Руставели и площади Свободы под аккомпанемент знаковой песни Флоренса Риса, «На чьей ты стороне?» (Which side are you on), студентов, активистов и рабочих со всей страны критикуют за радикальные идеи и действия.

«Аудитория 115» сейчас не в самом лучшей ситуации. С тех пор как они заняли шестой корпус Тбилисского государственного университета в ноябре прошлого года, они попали под огонь критики за вмешательство в процесс обучения. Кроме того, 9 февраля движение штурмовало здание ОВГ, требуя пять минут эфирного времени — достаточно спорный шаг.

«Некоторые называют нас радикалами, — говорит один из активистов Гиорги Гвинджилия. — Но настоящие радикалы сидят в офисах и их не заботят жизни простых людей. Сегодня здравый смысл на нашей стороне, в то время как другие поддерживают радикальный, безрассудный порядок, который должен быть уничтожен. Главный вопрос только на чьей ты стороне?».

Они думают, что сделали выбор. «Мы являемся оппозицией для власти, для самой оппозиции и СМИ, но мы поддерживаем простых людей», — заявил Лорткипанидзе во время митинга 10 февраля. Позже послышался его призыв: «Друзья, уже вечер, идет снег и холодно, но Весна близко, скоро рассвет».