У кого-то щемит сердце, когда вдруг попадается на глаза фотоальбом или запылившаяся в углу шкафа старая видеокассета. Для беженца из Абхазии спусковым крючком является слово «война».

«Он приехал к отцу, опоздав всего на несколько дней»

Никогда больше не увидит Абхазию Аршак Давидян. Восьмидесятилетний беженец из села Тамыш Очамчирского района умер прошлой зимой в совершенном одиночестве, в маленькой комнате в одном из заброшенных зданий бывшего училища, где он ютился 24 года после того, как оставил Абхазию. Он замерз, не сумев из-за слабости растопить печь.

Тогда, во время войны, многие из Абхазии оставили свои дома, многие переехали в Россию, а Аршак Давидян выбрал армянонаселенный Ахалкалаки. Комнату ему выделили в одном из заброшенных корпусов училища. А после того, как вместо училища начал действовать Самцхе-Джавахетский университет, он работал кочегаром. Его бывшие сотрудники говорят, что он потерял связь с семьей и единственным сыном во время войны.

Трагическая история Аршака Давидяна на этом не закончилась. По словам работников университета, сын Аршака оказался жив, об этом стало известно через день после его смерти. Он приехал к отцу, опоздав всего на несколько дней.

Вещи в маленькой, скромной комнатушке и ксерокопия паспорта в социальной службе мэрии Ахалкалаки, которая и оплатила похороны Аршака Давидяна, — все, что осталось от него.

«Обратно мы больше не могли поехать»

В Ахалкалаки нашли новый дом 33 вынужденно перемещенных лиц из Абхазии. Каждый из них имеет статус беженца. В Ахалкалакском муниципалитете живут беженцы с армянскими и грузинскими фамилиями из Гагры, Очамчиры, Гали и Сухуми… В Ахалкалакском муниципалитете беженцы живут в самом Ахалкалаки, в селах Бавра, Чунчха, Оками, Куликами. Статус автоматически получают и дети беженцев, которые родились после того, как их родители покинули Абхазию. Многие беженцы не обращались в местное самоуправление, чтобы получить статус вынужденно перемещенного лица. Другие же переехали жить в другие регионы Грузии.

Армяно-грузинская семья Цурцумия поселилась в Ахалкалаки в 1993 году. Григори Цурцумия — из Гали, а Гаянэ Цурцумия — амшенская армянка из Сухуми. Григори и Гаяне до сих пор не могут свыкнуться с мыслью, что обратно домой, в Абхазию, они не смогут поехать. Хотя готовы оставить все, лишь бы вернуться домой в Сухуми.

«У меня был сапожный цех, я помню шел тогда на работу (1992 год), и по дороге соседи абхазы шумели, война началась, на нас напали. Я подумал через Черное море Турция напала. Не могла Грузия напасть на грузин. Мы тогда взялись за оружие, чтобы отстоять интересы нашей страны. Мы стреляли, в нас стреляли. Вообщем мы защищали территориальную целостность нашей страны. Эта война была большая трагедия. Мы только тогда узнали, кто абхазец, кто грузин, кто мегрел. До этого мы не задумывались кто есть кто», — рассказывает Григори Цурцумия.

Вся большая семья Цурцумия в 1993 году переехала из зоны боевых действии в Ахалкалаки, где не было ничего, ни света, ни хлеба, но было мирное небо. Выбор места был обусловлен тем, что в Ахалкалаки у Григория жили родственники.

«Моя супруга была в положении. Я взял на трое суток отпуск, я тогда служил в грузинской армии и участвовал в военных действиях в Абхазии. Привез Гаянэ сюда, оставил у родственников, у бабушки с дедушкой и сразу же вернулся обратно. Даже отсутствие на один день считалось дезертирством. Даже один день имел значение. Когда нашу роту расформировали, когда был подписан договор о мирном урегулировании, первое, что я должен был сделать — приехать в Ахалкалаки и увидеть сына — я даже не знал, что у нас сын родился», — рассказывает Григори.

«Мы собрались вернуться домой. Я тогда пошел на рынок в Ахалкалаки, встретил солдата, разговорились, я разузнал, что и как там, здесь никакой информации не было. И он рассказал, что в Абхазии заново боевые действия начались. Ведь когда я приехал, все расформировали. Я знал, что тяжелую технику убрали уже… обратно мы больше не могли поехать», — говорит Григори Цурцумия.

«Я не возвращалась в Абхазию»

Сатеник Демурчян родом из села Дилиска, а ее муж из села Куликам Ахалкалакского муниципалитета. Они переехали в Абхазию в село Атара-Армянская в 80-ых годах прошлого века по приглашению друга мужа, который там нашел подходящий дом для них. Счастливая семья Демурчян имела два дома, большой мандариновый сад, полтора гектара. Муж ехал в Россию зарабатывать, семья жила в достатке, но все закончилось в один миг, когда началась война.

«Мы там жили уже несколько лет, было 14-ое августа, началась война. Мне тогда было 23-24 года. Детям пять-шесть лет. У нас хорошая семья была, жили хорошо, весело мирно. Нам не повезло. Муж умер от болезни, тогда бомбежка была, не было родных, соседи помогли. Собралась вся деревня и мужа похоронили, я была одна с двумя малолетними детьми на руках. После деверь оттуда как-то вывез сына, а мой отец дочку. Потом родители забрали меня, не было дорог, все дороги были заминированы. У нас не было возможности и не разрешалось выйти за пределы деревни. Как-то выбрались оттуда, ночью в 2:25 сбежали. Добрались до Краснодара, там родные помогли добраться до Ахалкалаки. После этого я не возвращалась в Абхазию», — рассказывает Сатеник Демурчян.

Семья Демурчян в Абхазии оставила не только дома и мандариновый сад, сбежав без ничего, но и могилу главы семьи, что мучает Сатеник больше всего.

«Практически в тапочках оттуда сбежали. Обратно не поеду, нет. Там ничего нет. Дом разграблен, нет ни дверей, ни окон, ни крыши. Все просто взорвали. Соседи по интернету показали развалины. Я уже не смогу все сначала начать», — рассказывает Сатеник Демурчян.

«Все надо было заново создавать»

Семья Асатрян, как и Демурчяны родом из Ахалкалакского района. Отец Самвела Асатряна из села Хорения, а мать из Бавры. Как и другие, Асатряны сбежали от войны в Ахалкалаки по причине того, что у них здесь были родственники, которые могли помочь в трудную минуту. В Абхазии жили и до сих пор живут многие выходцы из Ахалкалакского района. Многие переехали в Россию в основном в Краснодарский край, другие же вернулись в Ахалкалаки.

«Отец работал в Абхазии, там купили дом и переехали туда жить. В начале жить в Гали было не опасно. Раньше жили интернационально, русские, армяне, греки разные национальности жили. Когда началась война сначала нас детей отправили. Мне тогда было 18 лет. Мы хотели обратно поехать, но в Ахалкалаки приехали родители. Сказали, что абхазы заняли Гали, после решили не ехать обратно. Когда война, не спрашивают какой ты национальности, армянин или грузин, у всех одно лицо. Не спрашивали какая у тебя фамилия», — рассказывает Самвел Асатрян.

Каждый беженец получает пособие в размере 45 лари. Раньше сумма выплат составляла 12 лари. Асатряны в месяц получают 135 лари пособия на 3 человек: отца и двоих детей, которые родились уже в Ахалкалаки. Сумма маленькая, поэтому большинство беженцев, потеряв все имущество, не могут встать на ноги, и тем более позволить себе купить дом.

Семья Самвела Асатряна поменяла за 25 лет 5 домов, правда, теперь живет в доме родственника, семья которой переехала в Россию и не платит за аренду. Однако семья из четырех человек, двое из которых несовершеннолетние, не могут позволить себе купить дом.

«Государство, Грузия обещает, ждем очереди. Годами ждем, и в Тбилиси обращались, и в Гори. В Ахалкалаки в гамгеобу (мэрия — ред.). Говорят нет, ждите вашей очереди. Сначала ветеранам должны выделить. Уже десять лет программа начата, выдавать ветеранам не закончили. Было очень сложно. У нас не было ничего. Приехали в том, во что одеты были. Все надо было заново создавать. Кушать нечего было, хлеб по талонам выдавали. Выжили. Нам давали купоны, не помню уже сколько, хватало на один-два хлеба в месяц. Мама и брат отдельно живут, отец умер. Сестры замужем. Я бы вернулся обратно с большой радостью. Лучше места нет. Я там в школу ходил, вырос там. У нас там дом. Мы ни разу не были после войны. С грузинскими паспортами туда не пустят. Пожалели, что приехали в Ахалкалаки? Уже поздно жалеть», — говорит Самвел Асатрян.

Над партнерским материалом работала Кристина Марабян. Впервые статья была опубликована на Jnews 26 февраля 2018 года. Все географические названия и термины, используемые в данной статье, являются словами автора, и не обязательно отражают точку зрения редакции OC Media.