В Гальском районе на востоке Абхазии, преимущественно населенном этническими грузинами, очень тяжело с работой. Местные жители утверждают, что из-за кумовства и дискриминации — как прямой, так и косвенной — в регионе высокий уровень безработицы. Некоторые перебираются в Сухуми для работы на небезопасных строительных объектах, другие уезжают в поиске лучшей жизни.

«Трудно и невыносимо», — так жители Гали описывают свою жизнь. Во время войны 1992-1993 годов многие бежали, но после ее завершения большинство этнических грузин вернулись в Гали. Были и те, в основном пожилые люди, кто никогда не покидал родной дом. Сегодня многие задаются вопросом — а стоило ли возвращаться?

В регионе распространена безработица. Местные жители жалуются на отсутствие рабочих мест, почти всем приходится выживать за счет сельского хозяйства. Они утверждают, что даже при появлении вакансии, без личных связей пробиться невозможно, и «дзвели бичоба» — бандитская субкультура с собственным кодексом чести, которая процветала в 1990-х годах — тоже играет роль в этом вопросе.

Исключением, по мнению местных жителей, является деревня Саберио, где, благодаря Ингури ГЭС, у большинства жителей есть рабочие места.

Работа в госсекторе

Несмотря на преобладающее грузинское население в Гали, местные жители говорят OC Media, что правоохранительные органы отказываются нанимать этнических грузин. Среди милицейских нет ни одного местного жителя. На позиции нанимают этнических абхазов из других районов. Высшие должности в госсекторе занимают только те грузины, у которых есть хорошие связи или кто идентифицирует себя как абхаз.

Даже если бы грузинам предоставили возможность служить в правоохранительных органах, неизвестно, многие ли согласились бы.

28-летний Дато (настоящее имя не называем по его просьбе) мог работать таможенником на мосту Ингури. Он служил в абхазской армии, когда получил это предложение, но немедленно отказался. Для него это — безнравственно.

«Продукты питания, мебель и другие товары в Зугдиди дешевле, чем в Гали. Поэтому люди туда ездят за покупками. Как я могу брать деньги с этих людей? Работая в милиции, мне пришлось бы арестовывать мужчин, женщин и детей без абхазских документов, которые пытаются отправиться в Зугдиди», — отмечает он.

Однако 22-летняя Хатия говорит, что, если бы она могла, она бы работала в милицейском участке Гали. «Я бы, по крайней мере, говорила с людьми вежливо, — говорит девушка OC Media. — Не брала бы взятки, не противилась бы снимать отпечатки пальцев только потому, что у кого-то руки все черные от работы. Я бы относилась к людям, как к людям».

Непризнание дипломов

В отличие от милиции, в школах, детских садах, банках и больницах Гали в основном работают этнические грузины, но поиск работы осложняет непризнание грузинских дипломов. В то время как многие этнические грузины из Абхазии сдают национальные экзамены и учаться в грузинских университетах (Министерство образования Грузии полностью финансирует их образование с 2008 года), для трудоустройства в Абхазии необходима местная степень.

После окончания в 2009 году средней школы в Кохоре (севернее Гали), 26-летний Заза (настоящее имя не называем по его просьбе) захотел продолжить учебу на факультете лингвистики в университете Сухуми. Он — единственный ребенок в семье, и родственники посчитали, что сухумский диплом поможет ему быстро найти работу. Он подготовил все необходимые документы и был готов подавать заявление.

«Когда моя учительница по абхазскому языку узнала о моем решении, то была сильно удивлена. Я никогда не забуду ее слова: “Ты действительно собираешься учиться в Сухуми с твоей фамилией?”».

Фамилия Зазы заканчивается на «дзе», показывая, что он — грузин. Он рассказывает, что учительница убедила его не поступать в Сухуми. Он закончил бакалавриат в Зугдиди и сейчас — безработный. Заза говорит, что не жалеет о решении, потому что многое слышал об инцидентах между грузинскими и абхазскими студентами в Сухуми.

Еще один грузинский студент рассказывает об образовании за пределами Абхазии: «У меня есть грузинский диплом и абхазский паспорт, но он истекает в декабре этого года. И что мне делать, куда идти? Я не собираюсь платить 100 000 рублей (1 600 долларов США) за абхазский паспорт. Даже если я заплачу, как быть с моей семьей? Где я смогу заработать достаточно денег для них? У нас нет другого выбора, кроме как покинуть наш дом».

Опасные стройплощадки

Большинство из тех, кто не может найти работу в Гали, едут в Сухуми работать на стройплощадках. Рабочие в разговоре с OC Media отметили, что работа опасная, меры безопасности игнорируются, но деньги стоят того. На вопрос, используют ли они шлемы, респираторные маски, если ли у них аптечки первой помощи или любое другое оборудование для обеспечения безопасности, они ответили, что даже забыли о существовании таких вещей.

Гиорги (настоящее имя не называем по его просьбе) вместе со своим отцом и старшим братом были заняты на стройке в Сухуми. Их заработная плата зависела от проделанной работы, но в среднем составляла от 30 000 до 50 000 рублей (480-790 долларов США) в месяц.

«Однажды мой отец трижды ударился головой о стену. Это был наш первый опыт работы в Сухуми. Мы больше никогда не возвращались», — говорит Гиорги.

21-летний Темур (настоящее имя не называем по его просьбе) из Гали пять месяцев назад сломал челюсть при падении с третьего этажа на стройке в Сухуми. Он решил больше не возвращаться на работу.

«Я мог получить гораздо более серьезные травмы. У меня не было никакого оборудования [для обеспечения безопасности] — его ни у кого там нет», — говорит он.

«Не хочу быть рабом»

Главный специалист Министерства по делам вынужденно перемещенных лиц Грузии Гиорги Сантеладзе говорит, что в последние годы многие жители Гали переехали в регион Самегрело в Грузии.

Несмотря на сообщения о том, что условия в Гали заставляют многих молодых людей, живущих у реки Ингури, искать новые возможности, министерство не смогло предоставить данные о том, сколько людей переехали из Гали в Самегрело. Министерство по вопросам примирения Грузии заявляет, что данный вопрос не входит в их компетенцию.

20-летний Ника (настоящее имя не называем по его просьбе) из деревни Саберио говорит, что хочет начать бизнес по продаже киви, но для этого ему нужно будет купить землю на территории, контролируемой Грузией. Хотя у семьи Ники есть земля в Абхазии, и начать бизнес в своей деревне было бы идеально, он говорит, что это невозможно из-за высоких налогов, а рынок не готов для его идеи.

«Я люблю свой дом и свою деревню, но я не хочу быть рабом абхазов. Мои родители не хотят, чтобы я уезжал, но они тоже понимают ситуацию. Мы видим несправедливость и унизительное отношение со стороны властей, но не можем об этом говорить. Я не могу выдержать и не выдержу всего этого», — говорит он.

OC Media неоднократно обращалось за комментариями в де-факто районную администрацию Гали, администрацию президента и Народному защитнику Абхазии, а также в Центр гуманитарных программ, который часто выступает в поддержку прав этнических грузин в Абхазии. Никто не ответил на запрос издания.

Статья была подготовлена при поддержке регионального бюро Фонда Фридриха Эберта (Friedrich-Ebert-Stiftung) на Южном Кавказе. Все высказанные мнения и терминология выбраны самим автором и могут не отражать точку зрения Фонда или редакции OC Media.