Социальные работники Грузии требуют встречи с премьер-министром Мамукой Бахтадзе для обсуждения «системных изменений», которые, по их словам, необходимы для системы социальных услуг. В понедельник почти все социальные работники страны начали общенациональную забастовку, одновременно проводя акции протеста в Тбилиси, Кутаиси, Батуми и Телави.

Профсоюзы «Сеть солидарности» и Конфедерация профсоюзов Грузии, а также несколько правозащитных групп присоединились к акции протеста перед канцелярией правительства Тбилиси.

Кети Каландадзе, представитель Грузинской коалиции по делам детей и молодежи, которая объединяет 41 местную неправительственную организацию, рассказала OC Media, что на протесте присутствовало 240 бывших и нынешних социальных работников, в том числе несколько человек, которые ушли с работы во время неудачного процесса посредничества с правительством.

«Более 200 социальных работников подписали заявление о забастовке; около 180 социальных работников отказались сегодня явиться на работу», — сказала Каландадзе, стоя перед зданием Государственной канцелярии в Тбилиси.

Кетеван Хуцишвили, один из лидеров организации «Социальные работники за системные перемены», организационной группы забастовки, сказала OC Media, что «около 200 социальных работников» бастуют, но семеро вернулись на работу «из-за давления».

«Большинство из них отказались говорить, но одна из них — Тамар Гунашвили, социальный работник из Кобулети, — публично заявила, что ее начальник Теймураз Чантуришвили напрямую угрожал уволить ее, если она присоединится к забастовке».

«Без перерывов»

Забастовка началась после того, как предусмотренные посреднические сессии между социальными работниками из Агентства социального обслуживания и их работодателями, Министерством здравоохранения, труда и социальной защиты не привели к компромиссу.

20 марта, после пятичасовой встречи в Министерстве, организация «Социальные работники за системные перемены» объявила, что посредничество, которое началось 8 февраля, завершилось «безрезультатно».

Их основные требования заключались в том, чтобы увеличить число нанимаемых Агентством социальных работников и юристов, и установить максимальное количество дел, назначаемых каждому социальному работнику. Они также потребовали повышения заработной платы или отдельного бюджета для покрытия командировочных расходов.

Другие требования включали предоставление персональных компьютеров для сотрудников, схему повышения квалификации социальных работников и освобождение от работы, которая не является частью их профессиональных обязанностей.

Несмотря на забастовку, «Социальные работники за системные перемены» заявили, что будут продолжать реагировать на сообщения о насилии в отношении пожилых людей, детей и людей с ограниченными возможностями «в качестве исключения».

В понедельник министр по делам вынужденных переселенцев, труда, здравоохранения и социальной защиты Давит Сергеенко заявил журналистам, что, проводя забастовку, социальные работники «сделали свой выбор», несмотря на то, что правительство «предложило им подробный план действий».

«Мы гарантируем, что ни один элемент социальных программ не будет прерван или прекращен», — сказал Сергеенко.

Он добавил, что бастуют только 180 социальных работников, и что Министерство распределило их рабочую нагрузку среди тех, кто остался на работе. В агентстве в настоящее время работают 227 социальных работников.

Ранее в тот же день Министерство обнародовало заявление заместителя министра Тамилы Баркалаиа, в котором говорится, что Министерство «удовлетворило часть их требований», включая оплату транспортных расходов, освобождение социальных работников от определенных административных обязанностей и предоставление им отдельного пространства для личного общения с бенефициарами.

Она добавила, что в настоящее время они наняли более 30 новых социальных работников и будут запрашивать более высокую зарплату для всех социальных работников в следующем году.

Хуцишвили из организации «Социальные работники за системные перемены» сказала, что ответ Министерства был «позорным».

«На самом деле они говорят, что государству не нужен социальный работник, и любой мог бы выполнять эту работу», — сказала она. «Это прямое нападение на социальную работу как профессию, а также нарушение закона. Например, никто не должен передавать личную информацию молодого человека, ставшего жертвой насилия, неспециалисту».

Кети Вачарадзе, социальный работник в тбилисском районе Исани-Самгори, сказала OC Media, что они хотят, чтобы Министерство удовлетворило как минимум 6 «неотложных» требований из 22, включая финансирование транспортных расходов для посещения бенефициаров, наем большего числа психологов и лишение социальных работников обязанности выступать в качестве законных представителей за бенефициаров в суде.

Группы поддержки, такие как Ассоциация молодых юристов Грузии (GYLA), Партнерство за права человека (PHR), Центр образования и мониторинга прав человека (EMC), Грузинское женское движение и Young Greens поддержали бастующих социальных работников и присоединились к вечернему митингу в Тбилиси в понедельник.

Фонд «Открытое общество» в Грузии назвал условия труда грузинских социальных работников «тревожными» и призвал правительство рассмотреть «их законные требования».

Плохие условия труда и «дисфункциональная система»

Социальные работники в Грузии уже несколько лет сообщают о нехватке ресурсов и плохих условиях труда. Эта проблема стала предметом внимания общественности в январе после того, как четырехлетний ребенок был избит матерью до смерти, несмотря на запретительный судебный приказ.

Ряд групп по защите прав детей обвинили в этом «неэффективную систему защиты детей», на что социальные работники заявили, что смерть ребенка произошла из-за нехватки ресурсов в Агентстве социальных услуг.

В 2017 году Тбилисский центр образования и мониторинга в области прав человека представил исследование, в котором рассматривались проблемы, с которыми сталкиваются социальные работники, работающие в Агентстве социального обслуживания.

Согласно исследованию, социальные работники сталкиваются с ненадлежащими условиями труда, что, по их словам, выражено в перегруженном графике работы, низких зарплатах, сверхурочных неоплачиваемых рабочих часов и непригодной инфраструктуре.

«Эти проблемы делают Агентство социального обслуживания непривлекательным рабочим местом, социальные работники постоянно уходят из Агентства, и трудно сохранять квалифицированных специалистов, что […] препятствует эффективному развитию системы», — говорится в исследовании.

В отчете Госконтроля об эффективности государственных механизмов предотвращения бытового насилия, опубликованном за три дня до забастовки, говорится, что на 100 000 человек в Грузии приходится всего семь социальных работников. В отчете также отмечается, что в прошлом году число социальных работников в Грузии сократилось с 255 до 227 человек.

Кетеван Хуцишвили, социальный работник Агентства, сообщила OC Media, что они вынуждены работать «24/7». В видео, опубликованном на странице «Социальные работники за системные перемены» в Facebook, Хуцишвили заявила, что социальные работники вынуждены тратить половину своей зарплаты на транспорт, так необходимый для их работы. Она также отметила, что им приходится принимать от 200 до 300 дел в месяц и одновременно защищать 100 детей.

«Факт того, что дети и пожилые люди не умирают, — просто случайность. Где ответственность правительства?», — заявила Хуцишвили в парламенте Грузии 5 марта на встрече с министром здравоохранения Давитом Сергеенко.

«Проблемы, о которых мы говорим, не только наши, — это и проблемы сотен наиболее уязвимых людей, к которым социальные работники однажды приходят и остаются до самого конца. Мы остаемся с ними буквально до самого конца, потому что [именно] социальные работники часто ищут место для их захоронения», — сказала Хуцишвили.

По ее словам, это люди, которых оставили их семьи, и которых правительству не удалось перевести в пансионаты.

«Мы просим приютов для этих людей, мы просим об услугах для детей. В течение очень долгого времени мы, социальные работники, повторяли, что наша работа выходит за пределы наших физических, эмоциональных и человеческих ресурсов. В результате страдают самые уязвимые люди», — сказала она.

В настоящее время в Грузии насчитывается всего 227 социальных работников, работающих в Агентстве социальных услуг. По этой причине социальные работники утверждают, что каждый из них должен работать с более чем 100 уникальными случаями каждую неделю. Из-за такого объема работы, по их словам, они едва успевают читать заявления.

«Сервисный центр [в Глдани] уже месяц работает без старшего социального работника. В центре 10 работников, шесть из которых — новички. Там нет внутреннего порядка распределения дел. Человек, который начал работать неделю назад, должен заниматься делом о сексуальном насилии. Кто возьмет на себя ответственность, если они допустят ошибку? Кто несет ответственность за то, что социальный работник получает 100 новых дел в неделю, и им едва удается читать заявления?», — спросила Хуцишвили.