Спустя всего два месяца после объявления начала кардинальных реформ в банковской системе Грузии 36-летнего министра финансов Мамуку Бахтадзе выдвинули на пост премьер-министра. Местные банки — одни из самых прибыльных в мире, но этот результат был достигнут за счет обычных граждан. Если Бахтадзе и тот, кто заменит его в минфине, смогут довести реформы до конца — это станет первым шагом в решении некоторых насущных экономических проблем в стране.

Значительный рост банковского сектора Грузии не ознаменовался улучшением экономической ситуации большей части населения. Несмотря на то, что банки становятся богаче, уровень бедности и неравенства остается неизменным.

Чтобы обратиться к этим вопросам, 12 апреля министр финансов Мамука Бахтадзе на встрече с молодыми предпринимателями в столичном Технопарке неожиданно заявил, что грузинские банки являются препятствием для экономики. Всего через восемь месяцев после начала профессиональной политической карьеры Бахтадзе отметил, что банки способствует чрезмерному увеличению задолженности, а не росту экономики.

Его заявление было настолько неожиданным, что некоторые экономические комментаторы утверждали, будто Бахтадзе не имел в виду, что сектор нуждается в реформе. Члены Национального банка Грузии были застигнуты врасплох, так как инициация реформ в финансовом секторе является их, как центрального банка, непосредственной обязанностью.

Через два месяца после этого заявления премьер-министр Грузии Гиорги Квирикашвили подал в отставку из-за разногласий по экономическим вопросам с другими членами правящей партии «Грузинская мечта». Новым кандидатом на пост премьера был назначен Бахтадзе, и судя по всему, тема регулирования банковской системы вполне может оказаться на повестке дня.

Банковская система препятствует бизнесу

У коммерческих банков Грузии самый высокий уровень рентабельности среди банков Европы. Они входят в число 20 самых прибыльных банков мира, наряду с некоторыми банками из развивающихся стран Африки и Латинской Америки. В прошлом году их прибыль превысила 869 миллионов лари (350 миллионов долларов США). Этот крайне высокий уровень прибыли начал особенно мощно увеличиваться с 2012 года, когда новоизбранное правительство «Грузинской мечты» решило не применять никаких навязчивых мер против бизнеса.

Если в 2001-2013 годах общая сумма прибыли банков Грузии составила 1 119 миллиардов лари (453 миллионов долларов США), то с 2013 года она возросла в более, чем два раза  — 5 261 миллиардов лари (1 миллиард долларов США). Однако успех банковского сектора никак не сказался на экономике страны и ее гражданах.

Экономисты и специалисты часто заявляют, что банки — самый сильный элемент грузинской экономики, и поэтому правительство должно позволить им процветать без государственного вмешательства. В действительности, только двум крупным банкам удалось достичь долгосрочного роста.

Теоретически, банковский сектор должен быть двигателем экономики, предоставляя как бизнесу, так и домашним хозяйствам деньги на расширение. Однако розничные кредиты доминируют в банковском секторе, в то время как кредиты на малый и средний бизнес берут значительно реже.

Потребительские кредиты и розничное финансирование, как правило, способствуют импорту, а не поощряют местное производство, которое создавало бы рабочие места и приносило бы пользу экономике. Согласно исследованиям Всемирного банка и ЕБРР, доступность кредитов занимает третье место в рейтинге препятствий для развития грузинского бизнеса. Индекс Глобальной конкурентоспособности ставит это на второе место. Это означает, что «успешный» банковский сектор Грузии скорее извлекает прибыль, чем выполняет свою основную задачу — предоставление кредитов бизнесу.

Обратный эффект

Согласно исследованиям МВФ, в Грузии проживает самое большое число лиц, имеющих кредиты. В 2015 они были у 680 человек из 1 000. В конце 2016 года количество индивидуальных договоров займа достигло 2,4 миллионов. Те, кто выступает за дерегулирование, утверждают, что, выдавая кредиты, грузинские банки повышают покупательную способность граждан и способствуют общему увеличению совокупного спроса, что благоприятно для экономики.

Сторонники действующей банковской системы также утверждают, что в стране низкий процент непогашенных кредитов. В действительности, это скорее связано с крайне жестокими санкциями за несвоевременную выплату задолженностей.

Согласно действующим регуляциям, в случае невыполнения кредитного соглашения, банки имеют право конфисковать имущество и продать его, даже если оно не включено в залог договора. По сути, человек легко может потерять дом, если не погасит кредит.

Корень проблемы лежат в неолиберальной революции и «рейганомике», которая стала популярна в 1980-х годах. С тех пор идея постепенного стимулирования (trickle-down) экономики доминировала во всем мире как в политической, так и в экономической сфере.

В странах с молодой демократией, таких, как Грузия, где социальные институты ослабли после распада Советского Союза, эта идеология приняла более радикальные формы — банки могли свободно максимизировать прибыли, а у правительства отсутствовала социально ориентированная политика перераспределения.

Основные принципы неолиберализма заключаются в том, что регуляции должны быть сведены к минимуму, налоги — снижены, а государственная бюрократия — уменьшена для усиления конкуренции и стимулирования роста. Грузинский банковский сектор сильно выиграл от такого подхода в экономике, который дает банкам свободу в установлении грабительских и безответственных методов кредитования. Это привело к тому, что большая часть населения оказалась в ловушке — замкнутом круге долгов и бедности, из которого она никогда не сможет выбраться. Такой подход должен был постепенно стимулировать, но в реальности он только привел к концентрации богатства — банки обогатились, а остальная часть населения оказалась в проигрыше.

Вместо того, чтобы содействовать созданию богатства — того, чем традиционно занимаются банки в здоровой экономике — судя по всему, грузинские банки стали предприятиями по конфискации жилплощади, охотящиеся на людей, большинство из которых проживает в условиях нищеты.

Кроме всего прочего, высококонцентрированный банковский сектор повысил стоимость денег, то есть процентные ставки. Два банка — «Банк Грузии» и «ТБС» — владеют 72% от общего объема активов в банковском секторе страны. Уровень концентрации увеличился с 2014 года, когда количество банков сократилось с 21 до 16. Это показывает, что рентабельность банковского сектора Грузии опирается скорее на олигархические тенденции, чем на систему, способствующую повышению ее эффективности.

Ветер перемен

Неожиданные изменения банковских регуляций, о которых говорил кандидат в премьер-министры, удивили большую часть наблюдателей и специалистов. Бахтадзе намерен провести следующие изменения:

• Ежегодный уровень фактической процентной ставки по кредитам составит 50% вместо 100%;
• Штрафы за досрочное погашение займов будут рассчитываться индивидуально и станут значительно ниже;
• Банки больше не смогут конфисковать имущество, не указанное в качестве залога в кредитном соглашении.

Вторая часть плана Бахтадзе направлена на устранение дисбаланса кредитов в корпоративном секторе Грузии. В то время как крупные компании могут легко получить кредит, грузинским стартапам тяжело найти надежный источник инвестиций для создания малого и среднего бизнеса. У правительства пока нет каких-либо существенных финансовых инструментов поддержки молодых предприятий.

Бахтадзе объявил о намерении создать «финансовое подразделение» при правительстве Грузии, которое позволит тратить до 1% ВВП на поддержку грузинских стартапов.

После нескольких лет неудачной «политики маркетизации» и «социальной инженерии», похоже, Национальный банк Грузии и Министерство финансов, наконец, смогут предпринять верные шаги в реформировании системы. Нацбанк уже предложил проект регуляций, который ограничивает кредитование определенных лиц и вносит соотношение между кредитом и доходом для различных групп дохода. Тем не менее, для восстановления общественного контроля над банковским сектором многое еще должно быть сделано.

Кардинальное преобразование банковского сектора

При рассмотрении регуляций в банковском секторе, правительству необходимо понять, что Национальный банк — орган, ответственный за управление банками — сам остро нуждается в реформе. Ключевым шагом на пути к тому, чтобы процесс регулирования стал более подотчетным обществу, было бы упразднение практики «вращающихся дверей», в соответствии с которой, директора коммерческих банков идут работать в Нацбанк и наоборот.

Нынешний президент и вице-президент ранее занимали должности в «Банке Грузии», втором по величине коммерческом банке страны. Более того, вице-президент Муртаз Кикория также занимал руководящую должность в «Банке Грузии», где заработал несколько миллионов лари. После экономического кризиса 2008 года практика «вращающихся дверей» была осуждена как в политических, так и в академических кругах.

Кроме того, грузинскому правительству и Нацбанку следует предпринять дальнейшие шаги по стимулированию конкуренции в банковском секторе. Взымая прогрессивный корпоративный подоходный налог, правительство может генерировать доход, не поощряя чрезмерное расширение банков и то, чтобы они становились «слишком большими, чтобы обанкротиться».

Правительство страны и тот, кого выберут новым министром финансов, в частности, должны сыграть важную роль в наведении порядка и стабильности в банковском секторе. При условии проведения успешных реформ, меньше граждан окажется в круговороте неуправляемых долгов, который приводит к потере имущества.

Однако эти регуляции не касаются основной проблемы, которая способствует установлению грабительского кредитования — жители Грузии берут кредиты у банков, потому что у них просто нет денег. Согласно национальной статистике, доля людей, получающих заработную плату, составляет в Грузии 42,5%. Считается, что 57,6% населения работают на себя. Неустойчивая самозанятость и высокий уровень структурной безработицы, особенно среди молодежи, вынуждает население брать кредиты на свой риск.

Принимая во внимание эту статистику, правительству следует разработать эффективную индустриальную стратегию, чтобы создать рабочие места и использовать человеческий капитал для стимулирования экономики. Такая стратегия могла бы включать в себя налоговые льготы, субсидии и техническую помощь местным производителям.

Создание государственного банка развития было бы уместным в этой программе и могло бы способствовать восполнению дефицита финансирования для грузинских отраслей, которые нуждаются в «дешевом» и «снисходительном» кредите. Таким образом, правительство сможет решить коренные причины долгов и бедности, а не только устранить внешние симптомы этой социальной болезни.

Статья была подготовлена при поддержке регионального бюро Фонда Фридриха Эберта (Friedrich-Ebert-Stiftung) на Южном Кавказе. Все высказанные мнения и терминология выбраны самим автором и могут не отражать точку зрения Фонда или редакции OC Media.