«Убийства чести» не станут реже на Северном Кавказе, если те, кто осуждает их, не будут говорить открыто.

33–летнюю Елизавету Могушкову 8 февраля убил её брат после того, как в интернет была выложена оперативная съемка по делу о группе, шантажировавшей женщин угрозами распространения интимных видео в интернете. 

В ночь на 7 февраля Могушкова находилась в одной квартире с Исой Альтемировым, которого подозревали в создании этой группы вымогателей. По версии следствия, Альтемиров вместе со своим братом создал банду, участники которой соблазняли местных замужних женщин, снимали их на видео, а потом шантажировали. 

Кроме Могушковой и Альтемирова в квартире находился разыскиваемый за кражу житель Ингушетии и ещё одна девушка из Дагестана. Когда в квартиру ворвались оперативники, Альтемиров выпрыгнул из окна и погиб. 

Могушкова попала в кадр видео оперативной съёмки. Она прикрыла лицо платком, но полицейский заставил её открыть лицо и потребовал назвать имя и фамилию.

Согласно кавказским обычаям, особенно в Чечне и Ингушетии, нахождение женщины в одной квартире с посторонним мужчиной бросает тень не только на неё, но и на её семью и даже род. А Могушкова находилась в одном помещении с подозреваемым в шантаже, которого разыскивали многие оскорблённые мужья. 

Видео оперативной съёмки появилось во всех мессенджерах и социальных сетях утром 8 февраля, а вечером того же дня брат Могушковой зарезал её, решив таким образом «смыть» позор с семьи.

После убийства 37-летний Магомед-Башир Могушков, брат Елизаветы, пришёл в полицию с повинной, а тело девушки обнаружили на кровати с тремя ножевыми ранениями в грудь.

По данным СМИ, которые цитирует российская правозащитная организация «Правовая инициатива», с 2008 года жертвами «убийств чести» стали 32 человека в Дагестане, Ингушетии и Чечне, — и это только зарегистрированные данные.

«Мнение общества важнее законов»

Случай с Могушковой в Ингушетии стал если не широко обсуждаемым, то резонансным. Это случилось из-за видео, и из-за него же её брат не стал скрывать убийство. Он хотел, чтобы люди, видевшие его сестру на оперативной съёмке, знали, что он «смыл позор» и спас честь семьи и рода.

Большинство же «убийств чести» не обсуждается в обществе открыто, об этом говорят шёпотом. Большая часть местного населения, особенно женщины, осуждает их, но открыто говорить они боятся из–за страха, что общественность осудит их или станет подозревать их в сопричастности к поступкам жертв, которые считаются «позорными».

Тем не менее, многие в Ингушетии, Чечне и Дагестане «убийства чести» одобряют. Для одних это — показатель «мужественности», строгости и нежелания мириться с «развратом и распущенностью», для других — способ избежать общественного осуждения. 

Самое страшное оскорбление для горца — упрёк в том, что женщины из его семьи «распущены». Отношение к женской сексуальности здесь можно охарактеризовать выражением моей знакомой журналистки из Дагестана: «Как жаль, что вся честь кавказских мужчин сосредоточена между ног у женщин». 

[Читайте партнёрский материал на OC Media: «Если гуляет, родные ее убивают»]

Из–за закрытости кавказского общества и деликатности этой темы, случаи таких убийств чаще всего не выходят за пределы семьи. Девушку вывозят в пустынное место, убивают, а потом говорят, что она уехала учиться в другой город. Нет статистики и доказательств, насколько часто происходят «убийства чести», всё на уровне слухов. 

«Смывать» позор жители Кавказа считают необходимым, поскольку здесь крайне важно, что скажет сосед, родственник и друг. Мнение общества здесь важнее законов, Конституции и собственной совести. 

Религиозные деятели не проводят профилактические работы

«Убийства чести» на Кавказе часто оправдывают адатами (неписаными традициями) и религией. Адаты у горцев достаточно жёсткие, и «убийства чести» являются характерными для традиций Чечни, Ингушетии и Дагестана. Тем не менее, ислам — религия, которую исповедуют эти народы, — запрещает убийства за блуд в форме, в которой это происходит здесь. 

Самосуд в исламе не допускается. Должно быть следствие, доказательства, неопровержимые улики, — и всё это в мусульманской стране, где есть правитель, правящий по шариату. То есть, на территории России это невозможно, и простой человек не имеет права прийти и убить кого-то, это считается грехом. 

Факт прелюбодеяния, согласно исламской традиции, подтверждается только при наличии четырёх свидетелей, которые собственными глазами видели сам процесс соития, — и это почти невыполнимое условие.

Могушкова на видео не раздета, она покрыта по канонам ислама, когда видно только лицо и кисти рук, и нет даже намека на какие-то интимные действия. 

Тем не менее, ни муфтият, ни религиозные деятели не проводят профилактические работы по этой теме. 

Двойные стандарты

Считается, что по-настоящему опозорить семью блудом может только женщина. На оперативном видео, ставшим последним в жизни Могушковой, присутствует и мужчина, — он лежит лицом в пол. Но сотрудник полиции не потребовал от него назвать имя и показать лицо. 

Знакомый рассказал мне, что несколько лет назад в интернете было размещено видео с записи камер наблюдения в одном из судов Ингушетии, показывающее «интимные отношения судьи с его подчиненной». Лица женщины на видео не было видно, но судья, по словам моего знакомого, до сих пор работает на своей должности — получается, он никого не опозорил.

Эта история наглядно демонстрирует двойные стандарты и дискриминацию по гендерному признаку в отношении одного и того же порицаемого в обществе поступка.

Искоренение «убийств чести» возможно лишь изнутри

Адвокаты проекта «Правовая инициатива» обратились в Следственный комитет Ингушетии с просьбой расследовать убийство Могушковой и утечку оперативного видео. Депутат Государственной думы Оксана Пушкина направила обращение председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину с просьбой проверить обстоятельства, приведшие к гибели Могушковой. 

Сотрудник, подозреваемый в распространении видео, в результате служебной проверки был уволен из правоохранительных органов и задержан по подозрению совершения преступления по статье «Нарушение неприкосновенности частной жизни». 16 июля уголовное дело в отношении бывшего сотрудника правоохранительных органов, предположительно распространившего видео, было передано в суд.

Случай с Могушковой стал резонансным, а значит, можно полагать, что процесс если не искоренения, то хотя бы минимизирования «убийств чести» запущен. 

Впервые в Ингушетии «убийство чести» вызвало такой широкий общественный резонанс. Во многом это произошло благодаря вниманию правозащитников к этой проблеме. 

Существование проблемы «убийств чести» обозначено, но того уровня внимания общественности, что существует на данный момент, явно недостаточно.  

Искоренение явления «убийств чести» возможно лишь изнутри. Лидеры мнений должны прорвать это «кольцо молчания», не бояться высказываться по этой проблеме. Огромную роль также играют местные правозащитные организации, которые тоже не спешат осуждать подобные преступления. 

На данный момент, кроме «Правовой инициативы», против «убийств чести» на своих страницах в соцсетях высказались лишь несколько правозащитных активисток из Ингушетии. 

Как только общество начнёт говорить об этой проблеме, духовенство будет вынуждено обозначить в своих проповедях, что «убийства чести» в том виде, в котором они существуют, не имеют отношения к исламу. И мнение духовенства в данном вопросе очень важно, так как Ингушетия в подавляющем большинстве мусульманская республика.

Все высказанные мнения и терминология выбраны самим автором и могут не отражать точку зрения редакции OC Media.

Подпишитесь на наш Телеграм–канал, чтобы первыми читать наши подробные новости с Кавказа!