В Абхазии выросло целое поколение, не заставшее напрямую войну 1992–1993 годов. Но все же для многих из этих молодых людей коллективная память о конфликте по-прежнему сохраняется, а отношение к Грузии и грузинам зачастую крайне враждебно.

[Читайте на грузинском — სტატია ქართულ ენაზე]

«Мы потеряли слишком много на этой войне, чтобы их простить»

Мадина, студентка филологического факультета Абхазского государственного университета (АГУ), считает, что между Грузией и Абхазией никогда не будет дружественных отношений.

«Мы потеряли слишком много на этой войне, чтобы их [грузинов] простить. Я не националистка, но мне они неприятны», — говорит Мадина.

По словам 22-летней студентки, в советское время у Грузии были амбиции сделать из Абхазии колонию. В качестве доказательства Мадина ссылается на то, что в те времена в Абхазии было много переселенцев из Грузии и что на ключевые должности в Абхазии назначали «своих».

«Все акции, которые проводит Грузия, я считаю клоунскими, они просто сами себя выставляют клоунами перед всем миром. К примеру, акция «Дорога до Сухуми» [при которой активисты проехали колонной машин в Анаклию, близ Абхазии, размахивая грузинскими флагами и произнося лозунги против «российской оккупации»]: в данном случае люди показали, как им больше нечем заняться. Это абсолютный фанатизм, он смешон и просто глуп. О каком возвращении и примирении они говорят? Этого никогда не будет», — говорит она.

«Я знаю точно, что на грузинке никогда не женюсь»

Студент юридического факультета АГУ Адгур Минджия рассказал, что к грузино-абхазскому конфликту относится очень болезненно, поскольку на войне погиб его дядя, которому в то время было в 19 лет.

«Он был единственным сыном в семье, и для нашей семьи — это боль, которая не утихнет никогда. Я даже боюсь представить, что я или кто-то другой заикнется в нашей семье о том, что мы с грузинами будем в недалеком будущем дружить. Такое предложение точно никто не поймет и уж точно осудит», — говорит Адгур.

Себя и своих родителей будущий юрист националистами не считает, но, по его словам, грузины для его семьи — «исключение». Адгур отмечает, что не смог бы жениться на грузинке и полагает, что и его сестра никогда не выйдет замуж за грузина.

«Да и вообще, считаю, что жениться надо на своих, чтобы потом не возникало конфликтов в семье», — добавляет Адгур.

Перспективы дальнейших отношений между Абхазией и Грузией Адгур также не видит.

«Абхазам и грузинам необходим диалог»

По мнению сотрудника абхазской НПО Центр гуманитарных программ Лианы Кварчелия, молодежь Абхазии и Грузии совершенно разная, поэтому им сложно понять друг друга.

«Молодежь Абхазии, родившаяся после войны, выросла на руинах, и поэтому у них есть представление о войне, и почти в каждой семье кто-то погиб. Что касается грузинской молодежи, то у них другое представление, они знают лишь то, что им говорят все эти годы», — считает Кварчелия.

По ее словам, сегодня на разных площадках, где так или иначе общается абхазская и грузинская молодежь, им удается о чем-то договориться и даже понять друг друга, но после каждой акции со стороны Грузии, направленной в отношении Абхазии, все договоренности и понимания просто забываются.

«Недавно я наблюдала за акцией в социальных сетях, где молодежь Грузии выкладывала фотографии с надписью «Я из Грузии, моя страна оккупирована Россией». Это вызвало негативную реакцию в абхазском обществе. Грузия пытается отвести все разговоры о своей агрессии в 1992–1993 гг., и ставит акцент на российско-грузинских отношениях», — объясняет Квачелия.

По ее мнению, несмотря на то, что Грузия пытается выстроить какой-то диалог с Абхазией, такими акциями она ломает все взаимопонимание. Она добавляет, что приветствует диалог, но считает, что Грузия может вести себя несправедливо.

«Я приветствую многосторонний формат отношений, абхазская и грузинская молодежь должны общаться, но я считаю несправедливым, когда Грузия пытается ограничить присутствие абхазской молодежи на разных международных площадках. В тот момент, когда это прекратится, возможно и наладятся отношения между нашими странами», — сказала она.

Так, в 2015 году, в Ереване проходил Международный турнир по вольной борьбе. Для участия в турнире были приглашены спортсмены из Абхазии, Ирана, Грузии, Дагестана, Ингушетии, Северной Осетии, Азербайджана и Украины. Однако после вмешательства посольства Грузии в Армении абхазские спортсмены были исключены из участия в турнире. Именно по настоянию грузинских властей гражданам Абхазии многие страны не ставят визы в российские загранпаспорта, выданные посольством России в Сухуме.

«Умру, но в Грузию не поеду»

Астанда, выпускница факультета экономики и процессов управления Сочинского государственного университета, полагает, что Грузия препятствует развитию Абхазии, не пропуская детей на спортивные соревнования, концертные выступления и конкурсы, которые проходят в других странах. Абхазов, которые едут в Грузию, она считает предателями, вне зависимости от того, с какой целью они едут.

«Таких надо сразу сажать или вообще не пускать обратно в Абхазию», — считает Астанда.

24-летняя Астанда категорично заявляет, что будущего у отношений Абхазии с Грузией нет.

«Это не те люди, с которыми нужно возобновлять какие-то отношения. Лишь в том случае, когда Грузия признает независимость Абхазии, можно будет думать о дальнейших шагах», — рассуждает Астанда. Однако и при таком развитии событий она была бы против возвращения беженцев.

Вопрос возвращения беженцев из Грузии, даже спустя двадцать с лишним лет вызывает негативные комментарии в абхазском обществе. Жители Абхазии сходятся во мнении, что возвращаться беженцам по сути некуда, так как их дома давно заселены другими людьми.

Грузинские беженцы готовы вернуться в Абхазию

«Исследовательский ресурсный центр Кавказа» (CRRC) и представители центра «Ресурс примирения» в 2010 году провели в Грузии широкий опрос среди беженцев из Абхазии по различным вопросам. Исследовательская группа опросила 1 000 человек.

Среди опрошенных беженцев 85% заявили, что готовы рассмотреть вопрос о возможном возвращении в Абхазию, если там будет восстановлена юрисдикция Грузии. Только 9% рассмотрят возможность возвращения, если Абхазия останется вне юрисдикции Грузии, пишут авторы доклада.

При этом около 50% беженцев заявили, что не смогут возвратиться в свои собственные дома в Абхазии из-за того, что их дома были уничтожены.

Также среди общего числа опрошенных 85% заявили о том, что для них является важным фактором наличие возможности регулярных поездок в Абхазию. Причина необходимости этих поездок для большинства опрошенных — это посещение могил и присмотр за оставленным имуществом.

«Как же мне жаль тех людей, которые верят в искренность грузин»

Адгур утверждает, что Грузии верить нельзя. 25-летний парень, который является государственным служащим, предпочел, чтобы его фамилия и место работы не указывались в этой статье.

«Как же мне жаль тех людей, которые верят в искренность грузин. Иногда задаюсь вопросом, нормальные ли эти люди, в сознании ли они находятся? Мы перестали замечать или не хотим, что Грузия со «своими друзьями» изменила политику, сделала перегруппировку сил и поставила задачу завоевать Абхазию мирным путем», — говорит Адгур.

По мнению парня, в Грузии затрачены колоссальные деньги — до 10 миллионов долларов, — которые идут из Америки, чтобы вернуть доверие абхазов к грузинам.

«Цель первого этапа — внедрить в сознание наших людей терпимость и понимание «незначительности конфликта» 1992–93 годов. Второй этап для достижения этих целей — тесное общение людей из Абхазии и Грузии на разных уровнях и условиях», — утверждает Адгур.

Адгур уверен в том, что идет активная работа со стороны Грузии, рассчитанная на многие годы вперед и делающая ставку на молодежь Абхазии.

«Мы сами не поймем, как это произойдет, но если молодежь будет на все это вестись, то мы пропадем как нация, как независимое государство. Потому что потом вернутся все беженцы, а за ними и все грузины», — сказал Адгур.

«Со временем все забудется»

Алина считает, что многие люди в Абхазии не разделяют ее точку зрения. По словам 21-летней студентки факультета журналистики АГУ, в отличие от своих сверстников она не испытывает ненависти к другим нациям.

«Мне приходилось встречаться с молодежью [из] Грузии, и вы знаете, кажется, это отличные ребята и они очень далеки от этих конфликтов. По крайней мере те, с кем мне приходилось общаться, очень дружелюбны, и мы до сих пор общаемся в социальных сетях», — рассказывает Алина.

Студентка верит, что когда-нибудь связи между Абхазией и Грузией восстановятся. По ее словам, со временем уйдет поколение, которое хорошо помнит войну. При этом уже подрастают те, кто ничего о конфликте не знает.

«Нынешнему подрастающему поколению просто все равно, была эта война или нет. У них совсем другие интересы и планы на жизнь, многие из них не связывают свою жизнь с Абхазией», — полагает Алина.

Вопрос беженцев, по мнению 21-летней студентки, решать все еще рано, поскольку на повестке дня — налаживание диалога.

Все географические названия и термины, используемые в данной статье, являются словами автора, и не обязательно отражают точку зрения редакции OC Media.