Рост нелиберальных трендов в Грузии тревожит Брюссель, однако при этом Тбилиси всё равно ставит амбициозные внешнеполитические цели в отношениях с ЕС. На фоне расхождений между внутренним курсом и внешнеполитическими устремлениями Грузии депутаты Европарламента и эксперты рассказали OC Media, что стране необходимо доказать, что амбиции Тбилиси существуют не только на бумаге, иначе страна может потерять очень многое.

9 августа министр иностранных дел Грузии Давит Залкалиани с неподдельной бравадой представил амбициозный внешнеполитический курс страны, согласно которому Грузия рассчитывает получить статус кандидата в члены ЕС к 2030 году.

Смелым данное заявление делает тот факт, что оно прозвучало всего через месяц после того, как его правительство подверглось шквалу критики со стороны Запада за потворство насилию против журналистов и квир-активистов, и всего через 11 дней после выхода правящей партии «Грузинская мечта» из соглашения с оппозицией, заключённого при посредничестве председателя Совета ЕС Шарля Мишеля.

Похоже, что Грузия, которую некогда ЕС называл примером на пути реформ среди стран-участниц Восточного партнёрства, настолько погрязла во внутренних политических склоках, что волна жёсткой критики со стороны европейских партнёров разбивается о глухую стену в виде игнорирования со стороны грузинского политического истеблишмента. 

При наилучшем стечении обстоятельств постоянные поездки главы Евросовета и беспрецедентное внимание в ходе переговоров о соглашении от 19 апреля могли бы обернуться взаимной выгодой как для Грузии, так и ЕС. Тбилиси смог бы выйти из политического тупика и сохранить статус успешного детища Евросоюза. Брюссель же, в свою очередь, смог бы рассчитывать на высокую оценку международного сообщества за эффективное вмешательство в проблемный регион и тем самым доказал бы, что Грузия стоит вкладываемых в неё ЕС ресурсов.

Однако всё пошло совсем не так, и ЕС забил тревогу. Европарламентарии выступили с предостережениями о том, что Грузия сходит с демократического пути, и если так и продолжится, то на предоставление дальнейшей поддержки Грузии будет наложен ряд условий. Это, в свою очередь, повлечёт за собой как финансовые, так и политические последствия для Грузии, которая и так с трудом справляется с экономическим спадом и серьёзным образом зависит от политической поддержки со стороны западных партнёров в её противостоянии российской агрессии.

Тем не менее грузинские официальные лица продолжают требовать одобрения со стороны ЕС, не обращая внимания на внутреннюю сумятицу. Однако станет ли Брюссель игнорировать и это тоже?

Сигнал из Брюсселя: «Мы здесь не для того, чтобы нами пользовались»

Несмотря на отказ премьер-министра Грузии признать свою ответственность за подстрекательство к насилию против журналистов, членов квир-сообщества, гражданских активистов и оппозиционеров, его роль во всплеске беспорядков 5 июля не осталась незамеченной в Брюсселе.

OC Media удалось пообщаться с двумя членами Европейского парламента в начале июля, сразу после вспышки насилия на фоне попытки проведения квир-прайда в Тбилиси. Оба депутата выразили разочарование политическим руководством Грузии и обеспокоенность тем, что Грузия отдаляется от ЕС.

«Мы здесь не для того, чтобы нами пользовались как инструментом, — сказала в разговоре с OC Media Маркета Грегорова, парламентарий от "Европейской пиратской партии". — Мы посмотрим, какие [из обязательств] не выполняются и какие бонусы мы сможем урезать». 

«[Слова премьер-министра Иракли Гарибашвили] по большому счёту звучали так, как будто он подстрекал [общественность] к гражданской войне, поскольку он утверждал, что акции были антидемократическими и антигосударственными и что оппозиция в целом настроена против церкви. Для меня это звучит опасно, [и похоже на то], что я часто слышу из России и от самого Путина. Так что [всё] это очень разочаровывает», — сказала Грегорова.

«Я думаю, это навредит отношениям ЕС и Грузии».

По её словам, не похоже, что ЕС планирует вводить какие-либо санкции против Грузии или её политического руководства, однако она лично разочарована такой реакцией.

После событий 5 июля, в результате которых пострадали около 60 журналистов, а неделю спустя после них погиб оператор телеканала Pirveli Лексо Лашкарава, премьер-министр Гарибашвили назвал призывы к его отставке неудачным заговором против государства, спланированным и осуществлённым некими «антигосударственными и антицерковными силами».

Правительство во главе с правящей партией «Грузинская мечта», похоже, рассчитывает, что ЕС купится на ту же историю, которую оно годами пытается всучить грузинскому электорату. Дискредитация политических оппонентов, направленная на сохранение власти, стала визитной карточкой правительства «Грузинской мечты», которое уже третий срок подряд удерживает бразды правления в стране. Действительно, попытка премьера выставить политическую оппозицию в качестве кукловодов, стоящих за шествием «Тбилиси прайд», которое должно было состояться 5 июля, была частью этой же отлаженной схемы.

Данная риторика рассчитана на внутреннюю аудиторию, при этом иностранным же партнёрам была предложена совершенно иная история. Такая модель не брала во внимание внутренний беспорядок, делая акцент на реформах и подчёркивая евроатлантические устремления Грузии. Однако расхождение между этими двумя нарративами стало настолько очевидным, что руководству в Брюсселе стало трудно его игнорировать.

«Наблюдая за развитием событий и позицией правительства [Грузии], я всё больше сомневаюсь в том, что их амбиции относительно вступления в ЕС существуют где-либо ещё, кроме как на бумаге», — сказала Грегорова. 

Она добавила, что понимает, почему журналисты в Грузии выступали с требованием отставки премьера. По её мнению, сложение полномочий председателем правительства было бы «подходящим способом принятия ответственности» за случившееся. Однако, она также указала, что не в её компетенции выдвигать подобные требования.

«Если мы действительно помогли в переговорах по выводу Грузии из политического кризиса, а затем увидели отсутствие желания продолжать работу в данном направлении, то мы здесь не для того, чтобы нами пользовались и злоупотребляли [нашей помощью], — подчеркнула Грегорова. — Это потому что нам необходимо видеть отдачу [со стороны Грузии], нам нужно видеть результаты, мы должны увидеть желание — и это как раз то, чего мы в данный момент не наблюдаем». 

Раса Юкнявичене, литовский депутат Европарламента от партии «Союз Отечества» и бывший министр обороны страны, также входит в число чиновников, выразивших разочарование в связи с насилием, произошедшем в Грузии. Она в разговоре с OC Media в июле сказала, что беспокойство риторикой, к которой прибег премьер-министр страны, было вызвано тем, что многие в Грузии восприняли её как призыв к преследованию меньшинств. Юкнявичене подчеркнула, что хотя санкции и являются крайней мерой, их введение вполне возможно.

«[Санкции] нанесли бы сильный вред [...] Но если это будет необходимо и лидеры правящей партии не осознают этого, то [введение санкции] в перспективе останется одним из возможных вариантов [действий]», — отметила Юкнявичене. 

По её словам, акты насилия были направлены «в первую очередь против членства в ЕС, против будущего Грузии в Евросоюзе». 

Как отметила Юкнявичене, недостаточно просто обещать людям, что правительство подаст заявку на вступление в ЕС, необходимо также и «поступать как европейцы». 

«Конечно, меня это расстроило, как и многих ваших друзей. Но многие из нас понимают, что агрессивные люди, сорвавшие флаг ЕС, являются лишь меньшинством, и такие люди есть во всех странах. Поверьте мне, это проблема не только Грузии».

«Но для Грузии это намного опаснее и сложнее, потому что, я скажу честно и открыто: не все в ЕС верят, что Евросоюзу нужна Грузия настолько близко, насколько возможно». 

«Подобные события не способствуют сближению Грузии с ЕС», — подытожила Юкнявичене. 

Соглашение Шарля Мишеля — упущенная возможность 

Говоря с OC Media перед выходом «Грузинской мечты» из соглашения, заключённого при посредничестве Шарля Мишеля, Юкнявичене отметила, что соглашение «вселило в нас большие надежды на то, что Грузия вернётся на цивилизованный и проевропейский путь ради будущего своего народа».

В свете критики, последовавшей после насилия 5 июля, проблеск надежды на то, что политический кризис разрешится, всё-таки угас из-за выхода «Грузинской мечты» из соглашения. Это указывало на то, что правящая партия готова на всё, чтобы сохранить власть.

«Это очень опасное решение для развития страны, её будущего и, самое главное, для стабильности, — сказал OC Media Корнели Какачиа, директор Института политики Грузии. — Учитывая, что Шарль Мишель вложил так много ресурсов на самом высоком уровне, они явно не останутся равнодушными к выходу [из соглашения]».

Он пояснил, что активное вмешательство Мишеля в Грузию было попыткой спасти страну от изоляции в сложном регионе и помочь ей сохранить звание лидера-реформатора, кем она когда-то была.

«Однако эти события в целом указывают на то, что усилия ЕС были тщетными», — подытожил он.

«Выходя из соглашения, правительство отвергает модель демократического развития страны — модель, которую можно было бы осуществить при содействии и участии ЕС».

Какачиа добавил, что важность этой возможности подтверждается тем фактом, что политические элиты Грузии не смогли прийти к консенсусу в интересах страны.

Но что означает неудача Шарля Мишеля для Грузии с точки зрения грузинского правительства?

«Я думаю, что “Грузинскую мечту“ это не волнует, — сказал Какачиа. — Они настолько заняты сохранением власти и спасением себя, что утратили адекватность в вопросах внешней политики». По его словам, партия, вероятно, опасается политической мести в случае потери власти — печально известной грузинской политической традиции преследования бывших чиновников.

Действительно, представители правящей партии относятся к этому вопросу иначе. Мака Бочоришвили, председательница комитета по интеграции в ЕС парламента Грузии, сказала OC Media, что ситуация «неловкая», но стратегические устремления Грузии не связаны напрямую с соглашением Мишеля, потому что это было соглашение между грузинскими политическими партиями, а не между Грузией и ЕС.

«Не надо предполагать, что это как-либо связано с нашими стратегическими целями или видеть это в столь негативном свете, будто успех осуществления наших стратегических целей зависит от этого соглашения», — сказала Бочоришвили. Она добавила, что, несмотря на критику со стороны ЕС, Грузия продолжает проводить реформы, чтобы подготовиться к подаче заявки на членство в ЕС в 2024 году.

Она пояснила, что в отношении демократического развития Грузии не должно возникать вопросов, потому что, хотя события 5 июля были «абсолютно негативными и невообразимыми», они были частью демократического развития.

«Факты выхода свободы выражения за рамки закона также очень распространены в странах-членах ЕС. Но это же не значит, что эти страны недемократичны, верно? Мы же не можем назвать Францию недемократической, потому что антиваксеры разбивают окна, не так ли?» — пошутила она.

Попытки Бочоришвили преуменьшить значение беспрецедентного насилия в отношении журналистов и квир-активистов ещё раз подчеркивают разрыв между внутренней политикой Грузии и стремлениями во внешней политике. Похоже, руководство страны наивно надеется, что Евросоюз снизит планку для Грузии и будет судить её только на основании прогресса в выполнении Соглашения об ассоциации между ЕС и Грузией.

Но будет ли у ЕС такая низкая планка?

Меньшее на меньшее? 

Обещание грузинского правительства подать заявку на вступление в ЕС в 2024 году было частью их избирательной кампании 2020 года. Обещание было сосредоточено на идее, что грузины исторически принадлежали к Европе. Однако «Грузинская мечта» не смогла понять, что членство в ЕС обусловлено не их восприятием исторической справедливости, а скорее выполнением копенгагенских критериев.

Ключевые принципы членства ЕС — уважение верховенства права и прав человека. В связи с этим председатель Европейского совета Шарль Мишель выразил обеспокоенность во время своего последнего визита в Грузию 19 июля.

«Судебная реформа является основной частью Соглашения от 19 апреля и условием [для] предоставления макрофинансовой помощи Грузии со стороны ЕС», — сказал он. 

Он уточнил, что «недавнее ускоренное утверждение судей Верховного суда» правительством «Грузинской мечты» не в полной мере отражает результаты консультаций с международными и национальными заинтересованными сторонами, которые «были явно упущены». Замечания Мишеля в сочетании с сообщениями о недавних широкомасштабных нарушениях прав человека в Тбилиси поставили вопрос о том, будет ли будущая помощь Грузии зависеть от таких реформ.

31 августа премьер-министр Грузии Иракли Гарибашвили объявил, что правительство отказывается принять кредит в размере 75 миллионов евро, второй транш пакета макрофинансовой помощи в размере 150 миллионов евро. Зная, что ЕС намерен приостановить выделение средств, правительство Гарибашвили, похоже, пыталось избежать неловкости. Этот шаг также показал, что грузинское правительство не желает соблюдать критерии, обеспечивающие независимость судебной власти. Другими словами, правительство не желает отказываться от власти.

«Если это недостаточно серьёзная ситуация, чтобы оправдывать соответствующую реакцию, то я не знаю, что убедит [Европейскую] Комиссию и Совет отреагировать более решительно», — Маркета Грегорова сообщила OC Media в июле.

«Опять же, речь не о наказании обычных граждан, а о санкциях против тех, кто допустил такой вред». 

Она изложила три возможных ответа от ЕС. Первым и самым серьёзным будут целенаправленные санкции; однако, по её словам, были опасения, что это может подтолкнуть грузинское правительство сблизиться с Россией.

Второй — это прекращение финансовой поддержки, если правительство не полностью выполняет свои обязательства по Соглашению об ассоциации между ЕС и Грузией. 

Наконец, третий вариант заключается в активизации поддержки гражданского общества, что, по мнению Грегоровой, следует обсуждать ещё более активно.

Те, с кем беседовали ОС Media, говорили, что ЕС, скорее всего, будет отдавать приоритет применению условий на дальнейшую помощь, а не санкций.

«Возможно, что ЕС будет применять принцип обусловленности и приостановит финансовую помощь», — заявил ОС Media Корнели Какачиа из Грузинского института политики.

«Как вы знаете, ЕС неоднократно использовал подобный способ в отношении Молдовы и Беларуси. Это будет очень негативно для Грузии, но если ничего не изменится, это неизбежно».

Уже некоторое время ЕС затрудняется применить принцип обусловленности в рамках своих собственных границ. Нелиберальные правительства в Польше и Венгрии, сильно критикуемые ЕС за плохую работу с точки зрения верховенства права, использовали лазейки, чтобы избежать этого. Однако для Грузии лазеек не существует, в то время как нетерпение ЕС по отношению к непослушным членам только растёт.

После того, как Гарибашвили отверг финансовую помощь ЕС, исполняющий обязанности главы делегации ЕС Жюльен Крамп заявил, что «Грузия не смогла в достаточной степени выполнить условие для этой макрофинансовой помощи, и, в частности, увеличить независимость, подотчётность и качество судебной системы».

Это заявление продемонстрировало, что принцип обусловленности уже применяется и это является лишь вопросом времени.

Несмотря на то, что правительство Гарибашвили, возможно, ускользнуло в этот раз, теперь есть больше оснований полагать, что будущая финансовая помощь также будет зависеть от реформ, особенно судебной системы.

Будущее Грузии с ЕС

«Демократический процесс, предпринятый с единственной целью получить иностранную "морковь" приводит к прикрытию реформы и поэтому является проблематичным», — беспокоится Кетеван Болквадзе, преподавательница политических наук в Лундском университете.

«Санкции должны быть крайним средством, учитывая, что ЕС принимает во внимание не только внутренние события в Грузии, но и ситуацию в районе, к которому принадлежит Грузия», — заявила Болквадзе OC Media. 

«Беларусь вышла из Восточного партнёрства, в Азербайджане сложилась сложная ситуация, в Армении сильное российское влияние. Применение санкций в отношении Грузии может означать её изоляцию, к которой, я считаю, ЕС не готов, учитывая то, сколько ресурсов было вложено в успех Восточного партнёрства», — сказала она. 

«Очень рано говорить о членстве в ЕС. Мы видим, что Грузия не готова стать членом ЕС. Мы также знаем, что эта инициатива [подать заявку на членство в 2024 году] не приветствовалась в странах ЕС, особенно среди западноевропейских. Это не означает, что Грузия не должна подавать заявление о вступлении в ЕС, но делать это только после тщательной подготовки и реформирования политизированных государственных институтов».

В 2017 году, когда Грузия гордилась своим статусом лидера среди шести стран Восточного партнёрства, использование позитивной обусловленности (принцип, подразумевающий определённые преимущества в случае эффективного выполнения плана действий — прим. ред.) привело к безвизовому режиму для граждан Грузии, въезжающих в Шенгенскую зону.

Несмотря на текущие внутренние беспорядки, чтобы убедить ЕС в том, что Грузия сохраняет свои амбиции, грузинское правительство обязалось сотрудничать с Украиной и Молдовой в формате ассоциированного трио. Эти три страны открыто заявили о своей готовности проводить реформы в целях ускорения процесса присоединения.

Однако в связи с недавней демонстрацией неуважения к правам человека и верховенству права границы размыты, и Грузия утратила своё моральное преимущество.

«Честно говоря, [мне трудно] поверить, что амбиции на 2024 год есть где-то, кроме бумаг, — сказала OC Media Маркета Грегорова. — Это просто то, что правительство говорит, чтобы успокоить ЕС, но оно вовсе не стремится к этому. Так что дело не просто в реформах, но и в проявлении воли сделать что-то, потому что на данный момент я действительно не верю, что она есть». 

Член Европейского парламента Раса Юкневичене добавила, что грузинские чиновники должны быть активными и убеждать европейские столицы, что Грузия реализует свои амбиции.

«Вы должны понять, что люди в Нидерландах, Бельгии, Германии и других странах имеют свои собственные проблемы и не каждый день думают о ситуации в Грузии. Ваши политики должны быть активными и делать всё, что в их силах, чтобы убедить [европейские] столицы», — сказала Юкновичене.

«Я советую вам провести реформы, изменить свою страну, но не для того, чтобы показать это лидерам ЕС, а для своего народа». 

Однако пока руководство Грузии не проявляет большого интереса к проведению таких реформ. «Грузинская судебная система намного превосходит системы нынешних членов», — заявил премьер-министр недавно.

Он также ответил на критику членов парламента, заявив, что не они его начальник, а грузинский народ. В то время как такие комментарии могут завоевать ему сердца определённых слоёв консервативного электората страны, они далеко не кратчайший путь к членству в ЕС. В то время как грузинское правительство может желать и того, и другого, страна сейчас стоит на перепутье и должна решить, что важнее.