Армения десятилетиями пыталась сбалансировать свою внешнюю политику: сохранить с Россией соглашение о безопасности и привлечь финансирование с Запада. Однако теперь, когда происходят реальные демократические перемены, сможет ли правительство «Новой Армении» удержать такой уравновешенный курс?

Когда речь идет о постсоветских странах, Запад привык считать, что создание демократических реформ возможно только в сочетании с прозападной геополитической ориентацией, а союз с Россией приводит только к авторитаризму и коррупции. Россия по свою сторону нового «железного занавеса» видит все иначе: «демократия», «права человека» и «антикоррупционная политика» — это не что иное, как инструменты геополитической борьбы Запада с Россией.

Успех Бархатной революции в Армении поставил под сомнение данные предположения. Новое правительство разрабатывает свою внешнюю политику, оспаривая эти глубоко укоренившиеся убеждения как на Востоке, так и на Западе.

Можно утверждать, что подход не нов, так как он лежал в основе многолетней «комплементарной» или «многовекторной» внешней политики Армении. Но для предыдущих правительств демократия и борьба с коррупцией были лишь словами.

Даже когда ЕС и другие международные организации выделили средства для проведения демократических реформ и кампаний по борьбе с коррупцией, в стране уже существовали глубоко укоренившиеся авторитаризм и взяточничество. Кажется, предыдущие правительства Армении достигли почти высшего уровня сокрытия этих режимов и схем.

Дымовую завесу развеяла Бархатная революция. Тот факт, что политическую партию, которая якобы была избрана большинством, получилось свергнуть недельными протестами, показывает реальность широкомасштабных избирательных манипуляций. Последующая антикоррупционная кампания выявила детали, которые стали неожиданностью даже для активистов в этой области.

На фоне этих откровений революционные устремления нового правительства Армении поставили ЕС и Россию в непростую ситуацию. Ранее для внешних наблюдателей было очевидно, что геополитические маневры Сержа Саргсяна мало что представляли в отношении подлинной трансформации политической или экономической системы Армении. Это позволило Брюсселю направлять относительно умеренную помощь в Армению, и сосредоточить основное внимание на тех странах Восточного партнерства, которые были в большей степени привержены как реформам, так и геополитическим координациям с Западом.

В то же время Москва была относительно спокойна касательно отношений Еревана с Брюсселем, поскольку Серж Саргсян вел себя вполне предсказуемо, и им легко было управлять.

Сегодня, однако, Армению возглавляет правительство, которое говорит о приверженности союзу с Россией, а также излагает амбициозную программу трансформации в духе «демократических ценностей». Похоже, пока ни Москва, ни Брюссель не знают, как реагировать на такую абсолютно беспрецедентную ситуацию на постсоветском пространстве.

Суверенитет превыше всего: стратегия нового правительства в отношении России

Правительство Пашиняна уделяет первостепенное внимание восстановлению полного суверенитета Армении по всем фронтам.

До революции Пашинян и его союзники часто обвиняли правительство Саргсяна в неспособности поддерживать равное и достойное партнерство с Россией. Исходя из этого, наблюдатели, особенно российские, считали Пашиняна «прозападным» политиком и рассматривали его разговоры о «суверенитете» как эвфемизм для сближения с Западом.

Некоторые союзники премьера, особенно из партии «Просвещенная Армения» Эдмона Марукяна, действительно высказали «прозападные» мнения, однако лично у Пашиняна был несколько иной подход. Он всегда говорил, что его подход «сосредоточен на Армении», и главным приоритетом является «суверенитет страны». Он критиковал политику Саргсяна в отношении России именно с этой точки зрения, а не с «прозападной». Однако такие детали, как правило, теряются в общей картине.

Справедливости ради стоит отметить, что Саргсян тоже был не совсем «пророссийским» лидером. Москва подозревала его в двойной игре — он старался нормализировать отношения с Турцией и добиться Договора об ассоциации с ЕС. Кроме того, Саргсян, чей первый президентский срок совпал с президентством Дмитрия Медведева, по-видимому, не смог наладить хорошие отношения с Владимиром Путиным. Тем не менее, как архетип политической элиты в постсоветских республиках, культивированный советской номенклатурой и погрязший в обвинениях в коррупции и кумовстве, Саргсяна легко можно было прочитать и повлиять на него. Возможно, для Москвы он не был идеален, но он был предсказуем.

Пашинян — совершенно новый тип лидера, с которым Россия никогда не сталкивалась. Как бы он постоянно ни отмечал важность российско-армянской дружбы, российская элита на него всегда будут смотреть с подозрением. В его команде есть люди, к которым эта элита не совсем благосклонна: некоторые учились в западных университетах, другие принадлежат к диаспорам западных стран, есть и те, кто ранее работали в НПО, включая международные организации, к которым в России большое недоверие. Принимая во внимание и то, что у многих членов российской элиты есть хорошие связи либо с бывшим правительством Армении, либо — что более опасно для Пашиняна — с азербайджанским правительством, становится ясно, что у команды нового премьера будут серьезные проблемы с построением отношений с Москвой.

Встреча между президентом Европейского совета Дональдом Туском и Николом Пашиняном 13 июля в штаб-квартире НАТО (/gov.am)

Паника в Панике

Тем не менее, отношения между Москвой и новым правительством Армении являются пока в значительной степени конструктивными. Заняв новый пост, Пашинян почти сразу посетил Россию в рамках саммита Высшего Евразийского экономического совета 14 мая. Менее чем через месяц он отправился в Москву на открытие Чемпионата мира по футболу. Оба раза он встречался с Владимиром Путиным. Он также встретился с премьер-министром России Дмитрием Медведевым и провел неофициальный ужин с главным редактором Russia Today Маргаритой Симоньян. Сообщается, что на встречах Пашинян говорил о своей приверженности альянсу безопасности с Россией, а также экономическому сотрудничеству в рамках ЕАЭС, однако также подчеркивал, что отношения Армения-Россия должны основываться на взаимном уважении национального суверенитета.

В российских СМИ достаточно нейтрально, если не с симпатией, относились к армянским протестам, а затем и к новому правительству. Но были и исключения. Самым громким скандалом стало ток-шоу с участием известного российского журналиста Михаила Леонтьева — в настоящее время он еще и вице-президент и пресс-секретарь нефтяного гиганта «Роснефть». Леонтьев и другие гости программы сделали несколько оскорбительных заявлений в адрес Армении и армянского народа, что вызвало не только скандал в армянских СМИ, но также и официальные жалобы от Союза армян в России и посольства Армении в Москве. Леонтьев принес извинения, продемонстрировав, что Россия ситуацию в Армении воспринимает иначе, чем события в Украине.

В тоже время Пашинян, похоже, стал новым фаворитом двух (печально) известных российских «пранкеров» Лексуса и Вована, которые от лица Пашиняна связались с разными высокопоставленными европейскими лидерами. Их первой жертвой стал бывший министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон. После были председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер, а также верховный комиссар ЕС Федерика Могерини. Целью пранкеров, скорее всего, был не Пашинян, а европейские лидеры, однако публикации записей вызвали некоторое беспокойство в армяно-российских отношениях.

Недавние события дали возможность России выразить недовольство политикой Еревана. Помимо нескольких критических статей в российских СМИ, которые в другом случае можно было бы проигнорировать, был один более серьезный инцидент: учебная стрельба российских военных вызвала панику в армянском селе с созвучным названием Паник.

Пашинян назвал инцидент в Панике «провокацией против суверенитета Армении». Сторонники предыдущего правительства, в частности, бывший вице-председатель Республиканской партии Армен Ашотян, обвинили премьера в слишком резкой реакции. 23 июля состоялся телефонный разговор между Пашиняном и Путиным. Хотя официальная цель беседы была представлена, как рассмотрение «вопросов евразийской интеграции», вполне возможно, что они говорили о разрешении нынешней непростой ситуации между странами. Результаты этого разговора, будь они позитивны или негативны, скоро станут ясны.

Настойчивый тон Пашиняна кардинально отличается от действий предшественника — если не по существу, то, по крайней мере, в стиле. Саргсян, как правило, воздерживался от любой публичной критики российских военных в Армении даже после трагического инцидента 2015 года. Тогда российский солдат самовольно покинул свой пост в Гюмри и убил семь человек, в том числе пятерых детей. Право критики России правительство Саргсяна передало СМИ, оппозиции и экспертам. Сами они заявляли о лояльности к российскому руководству.

Судя по тому, что Москва не слишком стремилась помочь Саргсяну во время революции, его усилия не окупились. Пока неизвестно, усложнит ли более прямолинейный подход Пашиняна ситуацию с Москвой или, наоборот, выстроит равноправные отношения. Примечательно, что в прошлом Лукашенко жестко критиковал Кремль, но у Беларуси с Россией были лишь временные трудности.

Демократические перемены без геополитической реорганизации?

Пашинян поехал в Сочи, чтобы встретиться с лидерами постсоветских стран. В Брюсселе он говорил с лидерами западного мира, высокопоставленными чиновниками ЕС и НАТО. Вторая поездка премьера снова продемонстрировала, что у внешней политики нового правительства прежние стратегические приоритеты, но с совсем иным стилем.

Как и в отношениях с Россией, Пашинян более уверен и амбициозен в утверждении интересов Армении. Оставив в стороне дипломатические тонкости, Пашинян, как в Брюсселе, так и по возвращению в Ереван, выразил разочарование тем, что ЕС «не заметил» огромных изменений, которые происходят в Армении после революции. Он также сказал, что рассматривает демократию как твердое убеждение, а не как геополитическую ориентацию, и четко разделяет эти понятия.

Вопрос в том, будет ли эта точка зрения понятна Брюсселю? Посол ЕС в Ереване Петр Свитальски в шутку заявил, что если политика Армении в отношении ЕС статична, то почему должна измениться политика ЕС в отношении Армении? Он сразу же добавил: «Говоря серьезно, нам нужны конкретные идеи и ожидания, которые мы можем обсудить».

В конце концов, похоже, обе стороны пришли к пониманию. Пресс-секретарь Пашиняна заявил, что правительство Армении разработает план соответствующего пакета финансирования ЕС для страны.

В то время, как ЕС может в конечном итоге принять принцип разделения геополитики от демократических преобразований, эту концепцию может не принять российское руководство.

Перед Ереваном стоит сложная задача поддерживать сотрудничество с НАТО, не раздражая Москву. В Брюсселе Пашинян подтвердил участие Армении в миротворческих операциях НАТО. В интервью Euronews он повторил, что Армения останется близким союзником России, даже если продолжит развивать отношения с альянсом.

Фактически, политика Пашиняна в отношении НАТО удивительно похожа на то, чего придерживался Саргсяна. Однако Россия всегда была недовольна таким сотрудничеством, выражая это в основном через экспертов и СМИ.

Нельзя исключать дальнейшее напряжение обстановки, тем более, что Армения рассматривает возможность принятия участия в военных учениях НАТО «Достойный партнер», которые должны пройти в Грузии в августе. В прошлом году Армения в последний момент отказалась от подобных учений. На недавней пресс-конференции Пашинян сказал, что окончательное решение по этому вопросу еще не принято.

Если и существует одно общее направление курса нового правительства, то это — идея того, что политика должна основываться на уважении суверенитета и достоинства Армении. Учитывая политический контекст революции, в этом есть смысл. Правительство, которое подтверждает суверенитет своих граждан, хочет теперь добиться того же в отношении иностранных партнеров.

Правительство Армении стремится подтвердить суверенитет страны, сохранив альянс безопасности с Россией и получив помощь для осуществления демократических реформ от Запада. Это может казаться невыполнимой задачей. Однако всего несколько месяцев назад то же самое думали о смене правительства в Армении.