Неизвестные лекарства, плохая еда, непонятные правила и отсутствие часов. Пациенты наркологического диспансера в Нальчике рассказывают, что жили в Кафкианском кошмаре. 

«Мы как будто не пациенты, а уголовники, отбывающие здесь наказание за совершение тяжких преступлений».                                                                                      

Андрей Ильчук пациент наркологического диспансера, расположенного в столице Кабардино-Балкарии Нальчике. Это единственное государственное медицинское учреждение такого рода в республике. Из-за того, что лечение в частных клиниках стоит очень дорого, большинство нарко– и алкоголезависимых людей  проходят лечение в диспансере.

Хотя и основная цель диспансера быть местом выздоровления, пациенты считают, что это скорее тюрьма, чем клиника — с вопиюще ужасными условиями жизни, социальной изоляцией, жестоким и неотзывчивым персоналом, и целым рядом неясных и негуманных правил.

В 2017 году число наркозависимых людей, состоящих на учете в Кабардино-Балкарии, увеличилось до около 1900 человек, на 58% больше, чем в 2015 году, по данным межведомственной рабочей группы по противодействию незаконному обороту наркотиков, действующей при прокуратуре Кабардино-Балкарии.  

Точных данных о числе зарегистрированных алкоголиков в республике не существует. Согласно рейтингу проекта «Трезвая Россия», в ноябре 2015 года Кабардино-Балкария занимала 8-е место по уровню трезвости среди всех регионов России, поднявшись на 5-е место в 2018 году. 

Нехватка информации и нехватка лекарств

Согласно протоколу, раздача лекарств в наркологическом диспансере должна проводиться 3 раза в день вместе с инъекцией, которую делают 1 раз в день перед сном. 

Но что это за лекарства, говорят пациенты, — это совсем другой вопрос.

«От медицинских сестер невозможно добиться ответа, — рассказывает Артур, один из пациентов клиники в беседе с OC Media. — Они говорят, что им запрещено информировать больных об этом и никак не объясняют в чем смысл данного запрета».

По его словам, сотрудники скорее всего уходят от ответа потому, что государство оплачивает клинике одни медикаменты, а пациентам клиника дает другие. «Пациентам выдают их дешёвые, преимущественно, отечественные аналоги», — предполагает Артур.

Кроме того, по словам Артура, даже этих медикаментов часто не хватает на всех пациентов отделения, в котором он лечился.

«Бывали дни когда, например, во время выдачи лекарств перед сном, мне, да и другим больным тоже, вовсе не давали таблеток и не делали уколов. Медсёстры, не смущаясь, говорили нам, что лекарств на этот раз на всех не хватило», — говорит пациент.

Сергей (имя изменено), другой пациент клиники,  сказал OC Media, что инъекции витаминов, которые положено делать ежедневно, пациенты получают лишь по воскресеньям. 

«Несмотря на то, что эта клиника официально бесплатная, по-настоящему здесь лечат только тех, кто либо дал врачу деньги, либо сам купил и привёз с собою какие-то препараты», — сказал он.

Согласно заявлению Прокуратуры от 13 марта, в системе здравоохранения Кабардино-Балкарии острая нехватка финансирования. Общая расчетная стоимость лекарственных препаратов, спецпродуктов лечебного питания и других расходных материалов на 2018 год составила около 960 тыс. рублей (15 000 долларов США), тогда, как из республиканского бюджета было выделено лишь 330 тыс. рублей ( 5100 долларов США).

Главный врач клиники, Ольга Удалова, не ответила на конкретные заявления пациентов, но в то же время опровергла тот факт, что в клинике плохое снабжение медикаментами. 

«Снабжением нашего медучреждения занимается Министерство здравоохранения, то есть государство. Оно проводит аукционы и тендеры среди поставщиков и производителей, и выигравшая их фирма поставляет нам все необходимые лекарства», — сказала она OC Media. 

OC Media не удалось связаться с отделом организации лекарственного обеспечения Министерства здравоохранения Кабардино-Балкарии для получения комментария.

«Торпеда»

Кроме медикаментозного бесплатного лечения, в клинике широко практикуются и различные способы так называемого «кодирования» от употребления пациентом алкоголя. Пациенты оплачивают лечение из своего кармана, что, по словам Удаловой, позволяет клинике «зарабатывать деньги». 

«Кодирование» — спорный подход к лечению зависимостей, используемый в основном на постсоветском пространстве. По сути, это попытки воспрепятствовать употреблению наркотиков и алкоголя с помощью медикаментов (включая плацебо) и веры пациента в то, что использование вызывающих привыкание веществ в сочетании с лекарствами нанесет серьезный и немедленный вред его здоровью, и может привести к смерти.

Клиника применяет два способа «кодирования». Один из них заключается в том, что больному делают определенный укол, после которого они испытывают незамедлительную и интенсивную негативную физическую реакцию при употреблении алкоголя.

Второй, более дорогой способ «кодирования» требует хирургического введения микрочипа, содержащего микрокристаллы дисульфирама, лекарственного средства, предотвращающего  высвобождение в организме фермента, перерабатывающего алкоголь. Когда уровень алкоголя в крови пациента превышает 0,099%, микрочип высвобождает лекарство, вызывая неприятную физическую реакцию.

Среди пациентов, эта процедура известна как «торпеда». По словам врачей клиники, употребление алкоголя после установки этой капсулы может нанести серьезный вред. Перед операцией с пациента берётся расписка, что он знает об опасности и всю ответственность за любые возможные последствия берет исключительно на себя. 

Такие «кодировки» стоят пациентам от 3,5 до 6,5 тысяч рублей (50-100 долларов США). 

Аскер (имя изменено), один из бывших пациентов клиники, заплативший за установку «торпеды». Он рассказал OC Media, что не почувствовал негативных последствий или ухудшения самочувствия, несмотря на то, что употребил спиртное через несколько дней после операции.

«Я вернулся, чтобы потребовать деньги, уплаченные моими родителями за эту операцию, так как понял, что установка этой подкожной торпеды — чистое шарлатанство, — сказал он. — Однако врач, сделавший мне эту микрооперацию, наотрез отказался возвращать их, сообщив, что не на всех препарат действует одинаково».

Что касается «кодирования» посредством укола, то по словам выписавшихся, это полная фикция. По их словам, можно без каких-либо последствий выпить стакан крепкого спиртного напитка уже через несколько часов после этой инъекции.

В дополнение к этим процедурам, доход клинике приносит также отделение реабилитации наркодиспансера, пребывание в котором обходится пациентам в 1,3 тысячи рублей (20 долларов США) за ночь, наличными, с минимальным сроком пребывания в 10 дней.

Скука и беспорядок

По словам некоторых пациентов, хотя в клинике и действуют правила поведения — они нигде не прописаны, не разъяснены и им сложно следовать. Также нет письменного расписания, в том числе часов приема пищи, лекарств, времени подъема и отбоя.

В диспансере нет часов и пациенты узнают о том, сколько времени осталось до приёма пищи и лекарств, по призыву к мусульманской молитве. 

Еще одной серьезной проблемой пациентов является скука. «Единственным разрешенным пациентам развлечением здесь является телевизор, — рассказывает Артур OC Media. — И он включается в определенное время». 

«Кстати, — добавляет он, — и телевизора в диспансере не было бы, если бы его великодушно не оставил здесь один из выписавшихся пациентов».

Андрей Ильчук говорит, что пациентов заранее не информируют о правилах клиники и они узнают о них лишь в момент нарушения. «В эти моменты некоторые медсестры не стесняются самых крепких выражений», — говорит он.

По слова Ильчука, при поступлении в клинику у больных отбирают мобильные телефоны. Ильчук говорит, что врачи оправдывают лишение больных средств телефонной связи тем, что больные, якобы, могут позвонить своим друзьям — тоже зависимым — и те привезут и передадут им либо наркотики, либо алкоголь.

Однако, Ильчук, как и другие настоящие и бывшие опрошенные пациенты клиники, говорят, что пронести в палаты можно всё, что угодно, так как санитары не проверяют пакеты с передачами, которые посетители приносят больным, а если и проверяют, то только формально. 

«Например, водку могут передать в бутылке с минеральной или цветной водой — «Нарзаном» или, смешав её с «Тархуном» и «Колой», поэтому непонятно, в чём суть запрета на сотовые телефоны», — говорит Роберт, бывший пациент клиники.

Еще одной проблемой,  по словам Ильчука, является чувство изоляции, испытываемое пациентами в клинике.

«Если не считать редких визитов родных, а они редки потому, что подавляющее большинство больных живут в селениях, то есть за 15-80 км. от Нальчика, то мы находимся здесь в полной изоляции», — говорит Ильчук.

«Плюс ко всему в каждой палате и во всех помещениях, включая столовую и коридор, установлены камеры слежения и это сильно давит на психику, — добавляет он, — исключение составляет лишь туалет».

Бывшие пациенты также говорят, что в палатах практически отсутствует мебель, кроме непосредственно самих больничных коек и старых прикроватных тумбочек.

Один из пациентов, Хасан, говорит, что в первом отделении, которое считается одним из самых удобных, нет ни стульев ни столов.

Он говорит, что еду, которую приносят пациентам родственники негде есть, потому что столы есть только в столовой, которая после окончания завтрака, обеда и ужина, запирается на ключ. 

«Приходится импровизировать — раскладываем принесенную пищу на койках или приспосабливаем под столы и стулья, не предназначенные для этого, тумбочки», — говорит Хасан. 

Почти вся мебель, по словам Хасана, перенесена медперсоналом в свои служебные помещения, где они сами едят и отдыхают. 

Единственная палата, где есть стол, говорит он, — это двухместная палата для VIP-пациентов.

Почти все опрошенные пациенты недовольны едой, выдаваемой в клинике. 

По словам Артура, кормят в клинике ежедневно почти одним и тем же, порции — мизерные, а хлеба постоянно не хватает.

Что еще хуже, говорит он, последний прием пищи проходит в 17.00-17.30 часов, а отбой в 22:00 часа, в результате чего большинство пациентов засыпают голодными. 

Одна из работниц пищеблока наркодиспансера, попросившая не называть ее имени, сообщила OC Media, что количество продуктов, поставляемых в клинику, не позволяет увеличить порции.

Чай и туберкулез

Чтобы скоротать время между приёмами пищи, многие пациенты варят и употребляют чифир, — очень крепко заваренный черный чай. 

Употребление чифира приводит к резкому повышению артериального давления и тахикардии, которые не способствуют качественному лечению. Однако врачи и медперсонал смотрят на употребление чифира «сквозь пальцы» и ничего не предпринимают для того, чтобы положить конец традиции, которая своими корнями уходит в тюремную культуру. 

Многие пациенты клиники в прошлом отбывали сроки в исправительных учреждениях. По словам анонимного пациента клиники, многие из бывших заключенных имеют различные формы туберкулеза, широко распространенного в российских тюрьмах.

«Сами они этого не скрывают и говорят, что не заразны, но дышать с ними одним воздухом и есть из одной посуды или сидеть рядом в столовой всё же не хочется», — сказал он OC Media.

Кроме бывших уголовников, некоторые пациенты в настоящее время находятся под следствием за легкие преступления, такие как  мелкие кражи или употребление марихуаны, а правоохранительные органы судаиспользуют клинику в качестве следственного изолятора(СИЗО).

Германа доставили в клинику после того, как он украл аккумулятор из припаркованного автомобиля. 

«Я сразу после задержания признался в краже, и так как преступление было несерьезным, меня доставили сюда, а не в СИЗО, которое и без того переполнено. Через несколько дней меня отсюда повезут на суд, где, скорее всего дадут условный срок», — рассказал он OC Media. 

Другой пациент, назвавшийся Виталиком, рассказал, что также ждёт суда в стенах клиники. 

«Меня поймали на улице с пакетиком анаши [марихуаны]. Скоро суд, надеюсь на то, что отделаюсь штрафом», — сказал он.

(Фото: официальный сайт наркологического диспансера в Нальчике)