Салафитский имам из Панкиси Бекхан Пареулидзе согласился на эксклюзивное интервью c «OC Media» и рассказал о религиозных разногласиях в регионе, оттоке молодых кистинцев в Сирию и о том, какую роль должно играть гражданское общество в ущелье.

В 90-х годах прошлого века Панкисское ущелье, на северо-востоке Грузии из-за деятельности там чеченских боевиков, незаконного оборота наркотиков и повсеместной жестокости ассоциировалось у всего мира с диким и опасным регионом. Хотя сейчас Панкиси — это спокойная сельская местность, каких большинство в Грузии. Внимание СМИ оно привлекло вновь только после эскалации войны в Сирии. Несколько высокопоставленных членов экстремистской группировки «Исламское государство» оказались из Панкиси, включая «министра войны» Тархана Батирашвили, более известного как Умар аш-Шишани, и многих других.

В прошлом местный Совет старейшин пользовался высочайшим авторитетом в ущелье. Однако изменения в религиозной жизни ослабили эту власть, общество салафитов все больше и больше ставило под сомнение роль Совета.

В Панкисском ущелье преимущественно живут этнические чеченцы, которые называют себя кистинцами и практически все являются мусульманами-суннитами. Изначально большинство из них были суфистами, более известные как приверженцы «традиционного ислама», из-за сильной связи с чеченскими традициями. Однако на сегодняшний день большинство людей в ущелье называют себя салафитами (ультраконсервативное движение в рамках суннизма) и утверждают, что следуют наиболее правильной интерпретации священного писания и отвергают традиции, которые они считают «неисламскими». Ниже следует наш разговор с имамом Бекханом Пареулидзе.

OC Media: Панкиси часто ассоциируют с терроризмом. Как вы считаете, почему так сложилось?

Бекхан Пареулидзе: Основной причиной является то, что где-то с 2000 года здесь было большое количество боевиков, и непростая ситуация помешала правительству осуществить контроль над ущельем. Людей похищали, была торговля наркотиками, другие ужасные вещи происходили здесь. К сожалению, этот образ остался за нами, и мы никак не можем избавиться от него, несмотря на то, что мы сильно дистанцировались от такого рода вещей в последние годы.

Мне также кажется, что различные организации получают определенную выгоду, находясь в местности с такой репутацией. Они утверждают, что здесь очень напряженная ситуация и тем самым пытаются получить большие гранты. Это то, что я сейчас здесь вижу.

OC Media: Около 25 мужчин из Панкиси были убиты в Сирии за последние несколько лет. Почему молодые люди уезжают туда?

Бекхан Пареулидзе: Большинство молодежи не в состоянии зарекомендовать себя в этой стране, у них нет будущего. Они обычно переезжают в Турцию, Украину или Европу. Большинство из тех, кто оказались в Сирии, перебрались туда через Турцию.

Молодые люди, которые понимают, что у них нет никакого будущего в ущелье; здесь нет работы, несмотря на то, что они родились и вырос в Грузии, их воспринимают как людей второго сорта, они очень разочарованы и хотят уехать. А после, как и многие жители других стран, в конечном итоге оказываются в Сирии.

Но есть и другой тип людей — они уверены, что война идет за Бога, за людей в Сирии. Они видят, как женщин, пожилых людей и детей зверски убивают, и они едут туда, чтобы помочь им. Также стоит отметить, что по сравнению с другими странами, из Грузии там мало людей.

OC Media: Согласно некоторым источникам, салафиты в ущелье получают финансирование из арабских стран. Что вы можете сказать на этот счет?

Бекхан Пареулидзе: Я думаю, что для начала, они должны предоставить эти доказательства. И я более чем уверен, что они не смогут это сделать, потому что их нет.

Мы, мусульмане Панкиси не зависим от каких-либо внешних сил. Мы не получаем финансирование ни от каких «темных» организаций. Мы мусульмане и живем так же, как и другие. Мы работаем, как и остальные, у нас есть зарплаты — мы ничего не скрываем. Возможно, они полагают, что из-за того, что некоторые молодые люди из Грузии едут в арабские страны, чтобы получить образование, у них должны быть какие-то связи, но нельзя ссылаться только на это.

OC Media: Как разделилась община в Панкиси, когда речь зашла о религиозных конфессиях?

Бекхан Пареулидзе: Наше общество не разделилось, просто есть люди, которые хотят создать такое впечатление. В большинстве своем пожилые люди, когда дают интервью журналистам, говорят, что есть религиозная радикализация в ущелье, что есть некоторые проблемы, но им это нужно, потому что они боятся потерять власть и помощь, которую они получают от правительства.

Я могу вас заверить, что о разделении общества не может быть и речи. Мы едины. Естественное, время от времени возникают разногласия, но это не значит, что мы разделились. Только организациям и пожилым людям выгодно распускать такие слухи, чтобы не потерять финансирование.

OC Media: А какая роль у Совета старейшин в Панкиси и насколько у них действительно есть власть?

Бекхан Пареулидзе: Раньше Совет старейшин был неправительственной организацией, которая превратилась в правительственную. Мы уважаем старших, мы советуемся с ними по разным вопросам. Несмотря на различные взгляды, у нас хорошие отношения с ними. Естественно, есть исключения, но в целом картина такая.

Правительство пытается как-то воздействовать на ущелье через них, но на сегодняшний день у них нет никакой реальной силы. Хотя оно все равно пытается усилить Совет и дать ему определенные рычаги воздействия. Здесь нет конфронтации и быть не может. Это происходит только на уровне отдельных лиц, но не групп.

OC Media: Какую роль играют салафиты, когда дело доходит до общей ситуации в Панкисском ущелье?

Бекхан Пареулидзе: Без сомнений ситуация улучшилась за последние несколько лет, и, если кому-то интересно, они могут увидеть, какую роль сыграли салафиты в устранении важных проблем в Панкиси.

Людей похищали, продавали наркотики и совершали убийства. Сейчас вы не найдете ни одного человека, который бы продавал или покупал наркотики; очень сложно найти кого-то, кто бы выпивал или курил на улице. Конечно они есть, но не столько, сколько было раньше. Вы не услышите историю о человеке, который бы убил свою жену или причинил вред своей семье. Даже Народный защитник сказал, что в ущелье не было зафиксировано ни одного случая насилия в семье. Просто посмотрите на то, что происходит в соседних городах и селах — у Панкиси лучшие показатели в регионе.

У нас очень стабильна ситуация и в большинстве своем благодаря религиозным лидерам. Мы получаем образование и возвращаемся в ущелье, чтобы бороться и проповедовать истинные ценности. Конечно, полиция тоже сыграла свою роль, но вклад религиозных лидеров неоспорим. Полиция есть везде, но эти преступления продолжают происходить в местностях, где существует другая религия. Мы усердно работаем и продолжим это делать, потому что это ислам — религия, отвергающая и борющаяся с недостатками общества.

Конечно, все совершают ошибки, но сейчас мы видим более позитивную картину.

OC Media: Насколько в Панкиси оправданы ранние браки, которые запрещены грузинским законодательством?

Бекхан Пареулидзе: Я хочу отметить, что они не часто происходят в ущелье. Мы никогда не декларировали, что ранние браки — это хорошо, но, безусловно, случаи есть, когда молодые люди женятся до 18 лет. Если девушка и ее родители согласны, то ни я — религиозный лидер, ни кто-либо другой не можем запретить им вступить в брак. Хотя лично я не помню подобных случаев.

Было бы лучше, если бы они подождали немного, повзрослели, поняли, чего хотят на самом деле, а потом женились.

OC Media: Есть люди в Панкиси, которые жалуются, что у них возникают проблемы с полицией, в основном, когда они хотят пересечь границу. Как вы думаете, почему это происходит?

Бекхан Пареулидзе: Независимо от того, кто пересекает границу салафиты или нет, у всех жителей Панкисского ущелья возникают проблемы. Мне кажется, что это больше похоже на дискриминацию. Они останавливают тебя, только потому что ты кистинец и не важно, что ты салафит или имеешь какое-то отношение к ним.

Мне сложно понять, почему это происходит. Чтобы помешать людям уехать в Сирию? Или они так издеваются над нами? Я иногда слышу, как люди говорят: «вы, кистинцы, сорвались с цепи», и думаю, что таким образом они хотят показать свою власть.

Это очень грустно, мы говорим, что живем в свободной стране, но в тоже время люди не могут передвигаться без препятствий. Я могу понять, если вы совершили преступление или вас подозревают в чем-то, но всё Панкисское ущелье, все кистинцы не могут быть преступниками. Люди имеют право знать почему их останавливают на границе, в аэропорту, почему на тебя смотрят с подозрением, а когда не знаешь причины, чувствуешь себя униженным.

OC Media: Какие действия вы хотели бы увидеть со стороны гражданского общества или государства в ущелье?

Бекхан Пареулидзе: Я хочу обратиться к неправительственным организациям и сказать, чтобы они не слушали только тех, кто создает плохой имидж местным. Они не должны верить только одной стороне и принимать меры до того, как увидят полную картину. Я постоянно говорю, что в Панкиси есть организации, которые основываются только на лжи. Они продолжают утверждать, что мы жертвы ущелья, что нам нужна помощь, и это ложь помогает им получить финансирование. Хотя они просто раздувают маленькие проблемы до невероятных масштабов.

Не доверяйте только одному источнику информации. Было бы хорошо, если бы они встречались со всеми сторонами и только после этого делали выводы. У нас есть определенные социальные проблемы, как и в других регионах Грузии: безработица, проблемы с образованием, потребность в повышении осведомленности — вот что важно для нас. Было бы хорошо, если бы они начали решать реальные проблемы. Здесь нет радикализации, ваххабизма и других подобных проблем, и, конечно же, мы не поддерживаем никакую радикализацию.