Почти три десятилетия после обретения Азербайджаном независимости русский язык по-прежнему играет в стране большую роль. Многие школы и университеты страны разделены на азербайджаноязычный «Азсектор» и русскоязычный «Русский сектор». Но разлом выходит далеко за пределы языка: выпускники «Русского сектора» часто считают себя элитой общества, прогрессивной, открытой и культурной. Остальная же часть общества воспринимает их как высокомерных, непатриотичных и «ненастоящих» азербайджанцев.

Взяв плату за первый месяц и пожелав удачи, хозяйка квартиры ушла. В прихожей остались стоять две девушки, которым весь следующий год предстояло прожить под одной крышей. Ни одна из них не была в восторге от такой перспективы. Во-первых, они были едва знакомы, а во-вторых, между ними существовало еще одно препятствие.

Искоса поглядывая на будущую соседку, Фидан думала: «Она ведь азсекторская. Деревенщина, наверно. Как я с ней уживусь?»

«Она ведь из русского сектора. Надменная, наверно. Как я с ней уживусь?», – думала в свою очередь Медина.

Исторические корни разделения

Со времен СССР, когда русский язык занимал в Азербайджане господствующее положение, азербайджанское общество было негласно поделено на две части: «Азсектор» и «Русский сектор». К «Азсектору» относились люди, окончившие азербайджанское отделение школы или вуза и говорящие на этом языке. Соответственно к «Русскому сектору» стали относится те, которые учились по-русски и воспринимали этот язык как родной.

Русский язык более века считался в стране элитарным. Это был официальный язык Советского Союза, и на нем издавалась львиная доля художественной, технической и учебной литературы. Соответственно, у русскоговорящих азербайджанцев было куда больше возможностей для саморазвития.

В современном Азербайджане считается, что русскоязычные и азербайджаноязычные люди живут и думают совершенно по-разному. Охарактеризовывая человека в Азербайджане, в разговоре люди обязательно укажут его «секторную» принадлежность.

По традиции, русскоязычие — синоним образованности, интеллигентности и современности. Русскоговорящие азербайджанцы видят в своих азербайджаноязычных сородичах консервативность и узкий кругозор. «Азсектор» же считает русскоязычных «ненастоящими» азербайджанцами, которым чужды национальные ценности и чувство патриотизма.

На сегодняшний день русский язык уже давно не имеет в Азербайджане официального статуса. А вот свой элитарный статус все еще сохранил, по большей части — в Баку.

Разделение семей

Молодые представители двух этих «каст» мало взаимодействуют друг с другом на личном уровне. Как правило, им трудно найти общий язык — и в прямом, и в переносном смысле. Противоречия иногда возникают даже между членами одной семьи.

37-летняя Асли Гурбанова окончила русский сектор, а ее младшая сестра — азербайджанский. Из-за этого, как говорит Асли, между ними образовалась целая пропасть.

«У нее совсем другое мышление. Я связываю это с литературой: в отличие от меня, сестра почти не читала книг, потому что переводов на азербайджанский было очень мало. В итоге, ее мировоззрение осталось узким. Сестра и ее друзья судят обо всем штампами. А еще, когда я обращаюсь к ним по-русски, они воспринимают это как высокомерие с моей стороны», — говорит Асли.

Асад Керимов за свои 35 лет привык к положению «между двух огней». Он окончил азербайджанский сектор и причисляет себя к этому языковому лагерю. Но его всегда больше тянуло к русскому сектору, потому что с русскоязычными парнями можно было обсудить западные книги и фильмы, а русскоязычные девушки «были эмансипированнее, ухоженнее и умели красиво говорить».

«Но русский сектор никогда не принимали меня за своего, хотя у нас с ними одинаковый интеллектуальный уровень. А друзья из азсектора всегда считали белой вороной и говорили, что у меня «русский характер», — рассказывает Асад.

Своего 3-х летнего сына он отдал в русское отделение детского сада и в дальнейшем собирается дать ему образование на русском.

«А зачем нам русский?»

В 90-х азербайджанское книгоиздание пережило фактический коллапс из-за развала СССР. Вдобавок, в 1992 году в стране начался переход с кириллицы на латинский алфавит, который закончился в 2001 году. Соответственно, новое поколение, учившееся уже на латинице, просто не умело читать книги, изданные с использованием кириллицы. К тому же, еще 10 лет назад подавляющее большинство книг в магазинах было на русском языке.

Однако сейчас молодежь имеет возможность развития на языках кроме русского. Издательство «Qanun» и некоторые другие довольно активно переводят и выпускают мировую литературу на азербайджанском языке. К тому же широкое распространение получил интернет, который позволяет находить литературу, получать информацию и смотреть фильмы на английском или турецком языке. А последний очень близок к азербайджанскому.

[Читайте в Chai Khana: Qanun и закон о свободе]

Еще один фактор: русский язык — это официальный язык другого государства. На фоне этого в обществе то и дело поднимается вопрос: «А зачем он нам, вообще, нужен?». Споры то утихают, то разгораются с новой силой.

Последний громкий случай произошел недавно, после Facebook-статуса журналиста Хафиза Ахмедова. На своей странице он сказал, что детей, воспитываемых на русском языке, ему хочется «давить как собак». Это вызвало гнев многих пользователей, причем из обоих «лагерей». Так что журналист вскоре удалил свой статус и был уволен с работы.

Но обсуждение этого инцидента, а соответственно и языкового вопроса, продолжалось еще довольно долго. И в этих обсуждениях в адрес русскоязычных азербайджанцев звучали упреки в равнодушии к судьбе своей родины и народа, и даже сравнение с «пятой колонной», симпатизирующей России. Хотя сами русскоязычные, как правило, не ощущают никакой связи с Россией как государством. Для них русский язык существует как бы сам по себе, в отрыве от страны.

Выбор языка как зеркало общественных настроений

После трагедии 20 января 1990 года, когда от рук советской армии в Баку погибло множество людей, и последующего распада Советского Союза в стране начался кризис русского языка. Многие родители забирали своих детей из русского сектора и отдавали в азсектор. Кто-то делал это из чувства патриотизма, а другие — потому что судьба русского языка в стране казалось неприглядной.

С тех пор ситуация изменилась. На данный момент из 3 280 средних школ в Азербайджане около 340 имеют русское отделение. Многие азербайджаноязычные родители отдают своих детей в русский сектор, по-прежнему полагая, что там образование лучше.

Одна из таких родительниц — Сабина Искендерова, чья старшая дочка в этом году пошла учиться в первый класс в русский сектор. «Когда соседи узнали об этом, некоторые из них обвинили меня чуть ли не в предательстве родины, — жалуется Сабина, — Стали говорить, что мы с мужем неправы, что наш ребенок перестанет быть азербайджанцем и прочее… Я хотела сказать, что это не их дело, но как-то не решилась».

Противоположный путь выбрал Ильгар Гаибов. Сам он одинаково хорошо говорит и на русском, и на азербайджанском языках. Поэтому многие знакомые удивляются тому, что его дети вообще не владеют русским языком и учатся в азсекторе. По словам Ильгара, этот выбор он сделал из политических соображений после войны в Южной Осетии.

«Не хочу, чтобы соседнее государство смогло как-то использовать лингвистические предпочтения моих детей. Мне не нравится политика современной России. Хотя при этом я не русофоб», — заявляет Ильгар.

Фаиг Гусейнов — организатор интеллектуальных соревнований и курсов для школьников и студентов из обоих секторов. По его словам, разница в уровне образованности между русским и азербайджанским сектором постепенно сокращается. В то же самое время, Гусейнов замечает, что дети из русскоязычной среды раскрепощеннее. Родители предоставляют им больше свободы и с ранних лет занимаются их социализацией.

«Кругозор у детей из русского сектора пока еще шире, чем в азсекторе, — добавляет Фаик Гусейнов, — и это напрямую связано с их родителями. Азербайджаноязычные родители почему-то не дают своим детям какие-то дополнительные знания сверх школьной программы. А русскоязычные, наоборот, стремятся, чтобы их дети знали как можно больше».

Избавиться от русского или нет?

Предложение сократить число русских отделений в школах и вузах или вовсе закрыть их периодически поступают от различных чиновников и общественных деятелей. Один из ярых сторонников закрытия русских секторов — член правления политического движения ReAL Эркин Гадирли. При этом он акцентирует внимание на том, что просто взять и «отменить» русский сектор нельзя.

«Я за постепенное сокращение русского сектора в школах, чтобы у населения было время переориентироваться на азербайджанский язык. Это долгий процесс и займет, минимум, 10 лет. Но сделать это надо, иначе ситуация никогда не изменится, и в стране так и сохранится языковое разделение», — говорит он.

По мнению Гадирли, хотя русский язык в Азербайджане продолжает считаться престижным и во многих случаях все еще помогает сделать карьеру, практической пользы от него уже гораздо меньше, чем в советское время.

Между тем, на государственном уровне в какой-то степени изучение русского языка даже поддерживается. Так, например, Министерство образования уже третий год реализует программу «Интенсивного обучения русскому языку» среди учеников 10–11 классов в 50 школах и лицеях страны. Кроме того обучение на русском языке во всех государственных школах бесплатное. Официальные сайты некоторых министерств имеют русскоязычную версию, так же как и Государственное информационное агентство AzerTac (АзерТадж).

Между тем, даже некоторые этнические русские учат азербайджанский язык. Бухгалтер Людмила Кузнецова всю жизнь прожила в Баку. Хотя она и русская, по-азербайджански говорит достаточно хорошо. Все минувшее лето она пыталась заставить учить азербайджанский свою 13-летнюю дочь Марину.

«Без знания официального языка страны она в будущем не сможет найти себе здесь нормальную работу. Вот я и пытаюсь объяснить ей это. Даже репетитора наняла. Недавно у нее появилась подружка из азсектора. Я обрадовалась, что Марина будет у нее учиться. Так вместо этого, та девочка через два месяца сама заговорила по-русски!», — рассказывает Людмила.

Частные мосты

Уже довольно скоро после заезда в новую квартиру Фидан и Медина подружились и посмеялись над своей взаимной предвзятостью. Несмотря на принадлежность к разным «языковым мирам», оказалось, что они прекрасно понимают друг друга.

Они уже давно не живут вместе, но продолжают иногда видеться, чтобы посплетничать, посоветоваться или обсудить мужчин. Порой Фидан использует непонятные для Мадины фразы, а та подшучивает над ломаным азербайджанским языком подруги и восклицает: «Имей совесть! Я деревенщина азсекторская, говори по-человечески, без этих ваших умных штучек!».

Так что можно сказать, что в этом конкретном случае языковая пропасть между секторами если и не исчезла, то через нее удалось перекинуть веревочный мост.