Переводчик: Тата Берия

Женщина-трансгендер, активист и секс-работник «Ната» делится историями из жизни в обществе, где глубоко укоренились гомо- и трансфобия, а угроза убийства или причинения тяжкого вреда здоровью постоянно растет.

OC Media: Расскажите о себе. Какова ваша история становления женщиной-трансгендером? И как оказались в Тбилиси?

Ната: Я из небольшой деревни в регионе Кахетия, где никто ничего не знает о трансгендерах. Мне просто казалось, что в прошлой жизни я была турчанкой, занимающейся ботаникой — была женщиной, которая реинкорнировалась в мое настоящее тело.  

Первый раз женщин-трансгендеров я встретила на рынке в Тбилиси. Они мне все объяснили и в 15 лет первый раз отправилась на их сходку неподалеку от здания цирка. Там я узнала, что они занимаются коммерческим секс-бизнесом.

Изначально я приходила к цирку просто, чтобы познакомится с людьми. В то время я одевалась как мужчина и работала на бензоколонке, но вскоре меня выгнали за подкрашенные глаза и слишком женственный вид. После увольнения я познакомилась с другой женщиной-трансгендер, которая предложила вместе снимать жилье и ходить работать к цирку. На тот момент мне уже исполнилось 16. Я начала заниматься этим постепенно.

Через какое-то время поступила на кулинарные курсы и начала работать поваром в Министерстве обороны. Хотя все равно продолжала приходить к цирку, даже если у меня не было финансовых проблем. Я не хотела, чтобы другие женщины-трансгендеры считали, что я прекращу с ними общаться после того, как получу нормальную работу. Мне нравилось, что в этом обществе меня любили и ценили.

OC Media: В чем состояла сексуальная торговля у цирка?

Ната: Во время Шеварднадзе в секс-индустрии были задействованы только гетеросексуальные женщины. Позже подключились и геи — они почасово снимали дома и мотели, где встречались с клиентами. Многие думали, что они геи, но я знаю мужчин, которые только к 60 годам осознали «кем являются на самом деле». У них просто не было информации, а ведь на самом деле они были женщинами-трансгендерами. Последние 6-7 лет у цирка стоят только женщины-трансгендеры. Иногда я месяцами там не появляюсь, а порой хожу каждый день. У меня под крылом находятся несколько человек. Если новенькая приходит и говорит, что она от Наты — это определенного рода гарантия. У нас очень структурированная система.

OC Media: Можете описать тип клиентов? Кто эти люди — латентные гомосексуалисты, представители ЛГБТ-сообщества, женатые мужчины?   

Ната: Сложно обобщить категорию клиентов. Иногда за день у меня было несколько мужчин и все были разными. Некоторые из них гетеросексуалы, но скрытые — у них есть жены и дети; попадаются люди с фетишами; а некоторым вообще секс не нужен, они просто хотят чувствовать тепло, наряжаться, пить кофе или мерить каблуки…делать то, что не могу со своими партнерами. Обычно у нас постоянные клиенты и это большая удача. Они были с вами, они доверяют вам и не уйдут к другим.

OC Media: Как вы защищаетесь от жестокого обращения и оскорблений со стороны клиентов и людей на улице?

Ната: Обычно на нас нападают ночью. Иногда группами, а бывает и в одиночку. Это происходит довольно часто, поэтому у нас есть свои укрытия.

У меня было несколько случаев, когда клиент пытался напасть, но я не привожу их домой, если чувствую опасность. Всегда ношу с собой нож. Однажды постоянный клиент пытался задушить меня, и я пырнула ему в ногу. Тогда я не решилась позвонить в полицию, потому что была молода и побоялась. Он тоже не мог к ним обратиться, все лицо и тело у меня было в синяках.  

В другой раз уже в Цхнети (пригород Тбилиси) тоже постоянный клиентом после акта направил на меня пистолет. Я брызнула ему в лицо газовым баллончиком, отбросила пистолет и пешком вернулась в Тбилиси. В полицию об этих случаях я не сообщаю — не вижу смысла. Придется просидеть всю ночь в участке, а пользы ноль. Полиция ничего не предпринимает, когда дело касается трансгендеров. Они могут прийти и очень дружелюбно поговорить с тобой, но, когда нам действительно нужна помощь их рядом нет.   

OC Media: Как вы думаете ситуация в стране улучшилась, ухудшилась или как-нибудь вообще изменилась касательно этой темы?

Ната: Ситуация улучшилась в том плане, что, благодаря (бывшей правящей партии) «Национальному движению», полиции приходится реагировать на вызовы. Они арестовывают преступников, вы заявляете на них и какой-то ответ получаете. Хотя сейчас все снова ухудшилось, когда они приезжают только, чтобы посмеяться над нами. Возможно все изменится с появлением этого антидискриминационного закона, но это не выход. Многие уже свыклись, что трансгендеры существуют, но, когда они нападают, у них есть уверенность в безнаказанности. И обычно все так и происходит.

OC Media: На ваш взгляд, почему так случается? Люди консервативны или это из-за трансфобии?

Ната: Считаю, что это из-за существующих в стране гомофонных и трансфобных предрассудков, но и не только. Трансгендерное сообщество довольно часто провоцирует.  На них столько раз нападали, что они хотят сделать жертвами других. Эту цепь насилия сложно сломать. Они могут напасть на клиентов, которые находятся за рулем их машины, даже если они мирно себя ведут. Определенная группа трансгендеров только ухудшает положение. Я виню их в равной степени.

Одно время я жила в итальянском дворике вместе с 11 семьями в районе Самгори и им было противно, что их сосед трансгендер. А теперь они буквально стали членами семьи. Когда ты хорошо относишься к людям, они отвечают взаимностью.  

OC Media: Можете рассказать о лекарствах и гормональных программах? Как это происходит в Грузии?  

Ната: Одно время я думала о том, чтобы принимать гормоны, но у меня диабет, и они противопоказаны.  У меня выпадали волосы, но сейчас я веду здоровый образ жизни и все нормализовалось. Я не принимаю наркотики, не курю и не пью.  Возможно, не получается постоянно выглядеть так как хочется, но сейчас я спокойно к этому отношусь.

Хотя некоторые трансгендеры действительно проходят гормональные лечения. Находят препараты в интернете и выписывают, то есть занимаются самолечением. Есть люди, которые консультируются с сексологами, определенными врачами, психологами и тогда все более или менее нормально, но это не происходит массово. Большинство трансгендеров просто делают операцию по увеличению груди, но лично я хочу иметь волосы на голове.

Есть врачи, которые могут дать сертификат, подтверждающий, что вы «настоящий» трансгендер. Для этого нужно пройти несколько сеансов у психолога и сексолога, но в Грузии врачи не расположены к вам, поэтому назначают как можно больше визитов, просто чтобы срубить побольше денег. В среднем это занимает от одного до двух лет. Несколько моих друзей прошли через это и никому такого не пожелаешь. В мире установлены определенные регуляции по здоровью людей-трансгендеров, но у нас в стране не следят за этим в должной мере.

OC Media: Почему вы решились открыто поговорить на эту тему? Чтобы повысить осведомленность или…

Ната: Проблема заключается в том, что люди ничего не знают о трансгендерах. У них неправильная, гомофобная информация. Мы не отвратительны. Так что чем больше об этом будут говорить, чем больше будет информации и личных связей, тем быстрее они поймут, что мы тоже люди.

OC Media: Вы хотели бы остаться в Грузии или переехать в менее трансфобную страну? Или вы чувствуете определенную ответственность перед обществом?

Ната: Я не патриот, но хотела бы здесь остаться. Одно время я жила в Турции и все было нормально, ни у кого не было проблем с моей гендерной идентичностью. Меня приглашали в разные клубы, на шоу. Там все намного прогрессивнее устроено и уровень жизнь для трансгендеров лучше. Но бегство — не выход. Поэтому, мне кажется, если я хочу что-нибудь изменить, то должна остаться и бороться за это.

В Грузии не важно насколько ты похож на женщину, тебя все равно похоронят в мужской одежде. Когда убили Саби Вериани (ее дом подожгли), ее похоронили как «мужчину» в соответствующей одежде. Кажется, что общество никогда не смирится, но сражаться стоит. Несмотря на все эти преступления на почве ненависти, насилия и других проблемы, меня все еще ценят здесь — и это важно.

OC Media: Можете назвать себя активистом?

Ната: Я активист с самого детства. Когда вижу, что кто-то плохо отзывается о трансгендерах, даже если на мне нет женской одежды, я говорю, что тоже являюсь женщиной-трансгендером. Я пытаюсь разобраться в активизме, но не знаю насколько сама активна. Не знаю, что это, какие есть правила поведения, чтобы стать настоящим активистом. Исходя из образа жизни, я — боец. Моя открытость — это форма сопротивления. Я живу активизмом.

OC Media: Есть еще что-то, чтобы вы хотели донести до читателей?

Ната: Я хочу обратиться к родителям, чьи дети трансгендеры, лесбиянки, геи, бисексуалы — те, кто не принадлежат гетеронормативному миру — не отворачивайтесь от них. Битьем или изоляцией делу не поможешь. Просто поговорите и примите то, кем они являются. Моя семья всегда поддерживала меня и до сих пор это делает — это придает силы, я чувствую прочный тыл. У меня есть право выбора, я могу учиться. Когда тебе 18 и приходится вести подпольную жизнь, то скорее всего это все закончится убийством, что разрушит семью. Больше разговоров. Больше толерантности. Примите детей такими, какие они есть.