Кабардино-Балкария 8 сентября торжественно отметила «460-летие своего добровольного вхождения» в состав Российского государства. Черкесские земли Северо-Западного и Центрального Кавказа, включая территорию нынешней Кабардино-Балкарии, были захвачены Россией силой оружия в XIX веке, но нынешнее празднование — это своеобразный тест на лояльность правящих элит Москве.

Противоречивые интерпретации

В Кабардино-Балкарии ежегодно отмечают две важные даты. Одну — с размахом и привлечением бюджетных средств, другую — тихо: траурный митинг, шествие в молчании, выставка в Национальном музее и Национальной библиотеке, теле- и радиопередачи с участием ученых.

Первый праздник — это день «добровольного вхождения» в состав Российского государства, отмечаемый 8 сентября, а второй — это «День памяти адыгов — жертв Кавказской войны 1817–1864 гг.», отмечаемый 21 мая.

Выходит, что в мае кабардинцы вместе со всем черкесским миром скорбят по истребленным русской армией пращурам — что интерпретируется многими черкесами в России и за ее пределами как «черкесский геноцид» —  а в первой декаде сентября в той же республике празднуют слияние с государством, против которого эти пращуры сражались.

[Читайте также: Кавказ чтит память жертв своего завоевания Россией в XIX веке]

Торжества по случаю добровольного присоединения Кабардино-Балкарии к России учредили в советскую эпоху как пример «дружбы народов» и «векового стремления горцев Кавказа к прогрессивной России». Примерно, в одно время с Кабардино-Балкарией «добровольное вхождение» в состав России отпраздновали Северо-Осетинская АССР и даже Чечено-Ингушская АССР, то есть та самая Чечня, которая была завоевана Россией в ходе ее борьбы с имаматом Шамиля в 1830–1850-х годах и которая не раз восставала против русского владычества вплоть до окончательного установления Советской власти в 1920-х годах.

В свою очередь, «День памяти адыгов — жертв Кавказской войны» был провозглашен на либеральной ельцинской волне конца 1980-х — начала 1990-х годов. Никаких разногласий между руководством и активистами национального движения по этому поводу не было. В 1992 году, в бытность президентства в Кабардино-Балкарской Республике Валерия Кокова, вышло постановление «О признании геноцида адыгов в Русско-кавказской войне». Сейчас об этом представители официальных региональных властей стараются не вспоминать. Постановление было скреплено печатями и подписями высших политических деятелей республик Северного Кавказа, где адыги (черкесы) являются титульной нацией – Адыгеи, Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии.

Однако дата 21 мая, утвержденная с подачи адыгских общественных организаций Парламентом КБР в 1992 году и с тех пор отмечаемая адыгами как траурная, была введена императорским указом более чем на 100 лет раньше и отмечалась как праздник покорения Западного Кавказа. Об этом рассказал OC Media доктор исторических наук, заведующий сектором средневековой истории Кабарды Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований Заурбек Кожев.

Партнерство Кабарды и России

Согласно Кожеву, русско-кабардинские отношения в XVI — до середины XVIII века были преимущественно комплементарными. Сегодняшние празднования «добровольного вхождения» напрямую увязываются с установлением первого посольства кабардинцев в Москву в 1557 году. Этот факт отражен в позднейших русских летописях. Согласно им послы — представители знатнейших сословий Кабарды — просят Ивана Грозного «принять их в холопи и от врагов оборонить». Однако подлинный текст самого договора не сохранился, да и посольство 1557 года было далеко не первым.

«Безусловно, — говорит Заурбек Кожев, — те кабардинские князья, что обращались в Москву, выступали в роли младших партнеров, так как несоответствие территории и людских ресурсов было слишком явным. В дипломатическом лексиконе феодальной России существовала формула «встать под руку» старшему партнеру. Сама Россия трактовала в то время отношения с Кабардой, как отношения с независимой страной. Доказательством этому служит тот факт, что официальная переписка с Кабардой шла через Посольский приказ, т.е. через аналог министерства иностранных дел того времени».

Обещая лояльность и поддержку всех русских мероприятий в регионе, кабардинские князья и не думали присоединять свои уделы к России. Долгое время никаких заметных отношений между Кабардой и Россией вообще не прослеживается. Контакты вновь активизируются только с началом движения России Петра Великого к южным морям. Тогда и вспомнили о кабардинцах. Как сообщает Кожев, русские правители вели себя по отношению к Кабарде произвольно. Так, кабардинцев оставили одних в начале XVIII века в борьбе с Крымским ханством и его сателлитами, несмотря на первоначальные договоренности. В 1739 году Россия и Османская империя признали Кабарду независимым буферным государством между своими державами.

Захват Кабарды

Отношения между Россией и Кабардой стали заметно ухудшаться после начала строительства Кавказской кордонной линии и ее опорных пунктов в 60-е годы XVIII века.

«Возведение Моздокской крепости [на территории сегодняшней Северной Осетии] в 1763 году, — говорит Заурбек Кожев, — было однозначно расценено Кабардой как недружественный акт, потому что крепость была воздвигнута на земле, которую кабардинцы считали своей, а на левом берегу Терека [границе между Кабардой и Россией] были основаны пять казачьих станиц».

К началу русско-турецкой войны 1768–1774 гг. проблема дипломатическими методами не решилась, и кабардинцы выступили против России и Моздока. По результатам войны (Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года) Османская империя признала права России на Кабарду.

Заурбек Кожев сообщил также, что позднее, «русский генерал Якоби, пытаясь привести кабардинцев к покорности, напоминал их князьям и дворянам, что они добровольно стали «холопями» (подданными) русского царя два столетия назад. На что кабардинские представители отвечали, что соглашались стать «не холопями, а кунаками», то есть не подданными, а друзьями, союзниками».

В ходе русских военных экспедиций в Кабарду конца XVIII — начала XIX вв. кабардинцев истребляли уже десятками аулов, и окончательное покорение Кабарды состоялось в 1822 году. Верным признаком присоединения новой территории к империи стало установление в Кабарде российской военно-административной системы.

Кандидат юридических наук, заведующий Кафедрой теории и истории государства и права Северо-Кавказской академии управления Аслан Бориев считает:

«Такая ситуация с официальными праздниками и траурными датами в Кабардино-Балкарии и шире — в России, сложилась скорее из-за того, что государство не может в силу ряда объективных и субъективных причин предложить обществу какую-то конструктивную идеологию. Поэтому единственный выход в создавшейся ситуации она видит лишь в том, чтобы пойти уже проверенным советским путем — где «дружба народов» и «русский старший брат».

Доказательства верности

Для того, чтобы уравновесить траур 21 мая не так давно власти КБР учредили так называемый «День адыгов». Он установлен указом главы КБР Юрия Кокова в 2014 году и отмечается ежегодно 20 сентября. Есть еще и День адыгского флага, который в первый раз отметили 25 апреля 2010 года.

Как сообщил в интервью «Кавказскому узлу» один из организаторов праздника, помощник члена Совета Федерации от Адыгеи Асфар Куек, дата 25 апреля выбрана произвольно, «хотелось провести праздник весной, поскольку именно это время года символизирует рождение». Но ни тот, ни другой из новых праздников не пользуются популярностью в народе.

Впрочем, определенную неловкость этих торжеств чувствуют и сами власти. В этом смысле сход селя летом этого года в Эльбрусском и Баксанском районах КБР стало хорошим предлогом к тому, чтобы отказаться от пышных мероприятий, к которым республика готовилась в последние месяцы.

Глава КБР Юрий Коков внес изменения в программу празднования 460-летия «единения» народов Кабардино-Балкарии и России, исключив гала-концерт, торжественный прием и большой праздничный салют. Неловкость наблюдается и в частой смене официального названия торжеств. В 1957 году торжества проходили в честь «Добровольного присоединения Кабарды», в 2007 — уже «добровольного вхождения Кабардино-Балкарии в Россию», сегодня — «добровольного вхождения Кабардино-Балкарской Республики в состав России».

Теперь название звучит толерантно, по отношению к балкарскому населению КБР — предыдущее название касалось только кабардинской части населения — но неудобное «вхождение» все еще остается. Тем не менее, официальные СМИ республики не устают твердить о «прогрессивном значении» данного события и напоминать жителям субъекта, что «любовь Кабарды к России» была скреплена браком кабардинской княжны Гошаней (в крещении — Марии) и царя Ивана Грозного.

[Смотрите фотогалерею на сайте «Кавказ.Реалии»: Кабарда–Россия, 460 лет вместе]

«Так называемое «Добровольное вхождение Кабардино-Балкарии в состав России» — говорит Аслан Бориев, — это своеобразный «символ веры» для республиканской политической элиты, некая «мантра», которую нужно повторять для того, чтобы демонстрировать преданность федеральному центру, получая взамен свою долю российского пирога. Поэтому любое размышление, даже на основе исторических фактов, которое будет противоречить данной установке, будет рассматриваться как личная угроза настоящей власти».

[Читайте также: Работа официальных черкесских организаций не отвечает националистическим требованиям адыгской молодежи]