Составление социальных карт учащихся, в ходе которого учителя отслеживают количество учеников, носящих хиджаб, вызвало недовольство жителей российской республики Дагестан, за чем последовали громкие опровержения со стороны государственных чиновников. 

В среду группа родителей, дети которых являются учениками гимназии № 13 в Махачкале, столице Дагестана, получила сообщение в группе класса в WhatsApp от одного из учителей школы с изображением социальной карты учащихся, составляемой в этом учебном году.

Наряду с обычными пунктами, такими как «дети с ограниченными возможностями», «дети–сироты», «дети из неполных или малообеспеченных семей», в этой социальной карте, которая заполняется ежегодно для отслеживания социально–экономических условий учащихся, был пункт «девочки в хиджабах». 

Один из родителей ученика гимназии №13 сообщил OC Media, что после того, как эта информация стала известна общественности, учитель отправила в ту же группу в WhatsApp исправленный вариант анкеты без пункта «девочки в хиджабах». 

Муминат Муртазаева, директор махачкалинской гимназии №13, заявила OC Media, что социальная карта в таком виде уже не существует, и это был образец 2016 года. 

В другой социальной карте, которая используется школой №15 Махачкалы и копия которой имеется в распоряжении OC Media, есть также пункт «форма одежды родителей» с двумя вариантами ответа: «хиджаб» и «обычная».

Патимат Абакарова, учительница одной из дагестанских школ, сказала OC Media, что подобные анкеты ведутся с 2016 года, и что пункт про учениц, носящих хиджаб, был внесён по требованию инспекции по делам несовершеннолетних. 

По ее словам, эти сведения собираются для Центра по противодействию экстремизму Министерства внутренних дел Дагестана. 

«Потенциально опасные люди»

Марьям Исламова, мать ученицы одной из школ Махачкалы, сказала OC Media, что к хиджабу существует такое пристальное внимание, поскольку это религиозная одежда, и что, по мнению правоохранительных органов, человек, носящий религиозную одежду и живущий по исламской традиции, — «потенциально опасный человек».

«Несколько лет назад и учителям не разрешали носить хиджаб, в больницах — врачам. Сейчас вроде эта волна стихла, но, как выяснилось, учёт ведётся», — сказала она.

10 октября начальник управления образования Махачкалы Вадим Дебияев на своей странице в Instagram опроверг, что в школах Махачкалы ведётся сбор данных об ученицах, носящих хиджаб. 

Он написал, что считает это «недопустимым как с точки зрения прав учащихся, так с точки зрения моральной этики». В своем посте он заверил, что «ни Управлением образования, ни образовательными организациями г. Махачкалы не ведётся учёт учениц, носящих хиджаб».

Он написал, что социальная карта класса ежегодно заполняется «для профилактики безнадзорности, беспризорности и правонарушений среди несовершеннолетних».

Шамиль Мусаев, родитель одного из учеников школы №15, сказал OC Media, что сбор данных об ученицах, которые носят хиджаб, и их родителях похож на «профилактический учёт» «экстремистов», на который человек может быть поставлен просто «на основании наличия бороды».

«Все мы знаем, что потом случается с теми, кто попадает в такие списки. Чтобы подтвердить их экстремизм, им в любое время могут подкинуть оружие, либо обвинить в призывах к экстремизму в интернете или, как сейчас модно, обвинить в финансировании террористической организации», — сказал Мусаев.

Ибрагим Малачилов, студент дагестанского автодорожного колледжа, рассказал OC Media, что охрана колледжа не пропускает студентов, если у них на лице есть двухдневная щетина — их отправляют обратно домой, бриться.

В распоряжении OC Media есть письмо начальника Центра противодействия экстремизму Министерства внутренних дел Дагестана Магомеда Сайпулаева от 13 сентября, в котором Сайпулаев призывает ректора Дагестанского педагогического университета усилить контроль за посещаемостью занятий и «обратить внимание» на студентов, которые отпрашиваются в пятницу.

Наблюдение за студентами, желающими посетить пятничные молитвы в мечети, Сайлупаев оправдывает «целями предотвращения вовлечения их в экстремистскую и иную противоправную деятельность». 

В письме сообщалось, что «пропуск занятий студентами» (т.е. участие в пятничных молитвах) нежелателен, и впоследствии студенты могут быть исключены из ВУЗа из–за «систематического нарушения учебного процесса».

«Профилактический учёт»

Согласно российскому закону «Об основах системы профилактики правонарушений» от 2016 года, лица, «склонные к совершению преступлений», чье поведение кажется «антиобщественным» либо «нарушает общепринятые нормы поведения и морали, права и законные интересы других лиц», могут быть внесены в список поставленных на «профилактический учет», что предполагает ограничение свободы. Размытые формулировки дают полиции право внести в такой список практически любого гражданина России. Этих граждан заносят в списки «профилактического учета». Как правило, лица, оказавшиеся на учете, должны отчитываться перед участковым полицейским о своих передвижениях или действиях. Но, так как закон не конкретизирует порядок работы с гражданами из списка, в каждом отделении полиции устанавливаются свои правила.

По данным правозащитного центра «Мемориал», с 2013 года в Дагестане тысячи человек были поставлены на «профилактический учёт» как «экстремисты», «религиозные экстремисты» или «последователи ваххабизма». 

23 марта 2017 года министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов направил в Верховный суд республики письмо, в котором сообщил, что «профилактический учёт» по категории «экстремист» больше не ведётся, а собранные в его рамках данные уничтожены.

На сессии Народного собрания Дагестана в марте 2019 года Магомедов в очередной раз заявил, что в Дагестане «профилактического учёта» «экстремистов» нет, но сказал, что есть «учёт склонных к преступлениям», в том числе «экстремистской направленности». 

Согласно «Мемориалу», никто не видел нормативных актов, на основании которых происходит постановка на «профилактический учёт», а сама процедура постановки и снятия с учёта не публикуется.