21 октября в Грозном приземлился спецрейс из Сирии, на борту которого находились три женщины и шестеро детей из Дагестана.

[Читайте в OC Media: Жены и дети боевиков «Исламского государства» возвращаются домой]

После посадки три дагестанки были задержаны и доставлены в махачкалинский следственный изолятор. Судебное разбирательство над 33-летней Загидат Абакаровой по обвинению в участии в НВФ началось в конце декабря. 16 января Наида Шайх-Ахмедова была приговорена к четырем с половиной годам ограничения свободы. Приговор приведут в исполнению по достижению ее детей 14 лет.

А дело 25-летней Муслимат Курбановой еще даже не передано в суд. Четвертый месяц девушка находится под стражей. Ее дочке Алие уже 7 месяцев, и за ней присматривает бабушка Аматулла Курбанова. Ниже — ее рассказ.

«Нет ее больше и всё»

Первый ребенок у нее там умер. Мальчик уже мертвым родился. А потом вот девочку родила. Копия Муслиматка!

Мне 54 года. Раньше никто не давал мне мой возраст, а как дочка ехала, я вмиг постарела, похудела, заболела.

Муслимат ушла из дома в 2014 году. Она тогда работала в супермаркете и заочно училась в Правовой академии. До выпускных экзаменов оставалось три месяца. Но тут — влюбилась. Нам сказала, что выходить замуж за нашего родственника не станет.

У нас так принято — на своих жениться. Наши односельчане даже не хотят отдавать дочек и брать невесток из других сел, только своих двоюродных, троюродных берут. А она отказалась. Не захотела выходить за сына моего двоюродного брата.

Где она с этим парнем познакомилась, я не знаю. Он русский, приехал из Москвы. Помню, он подошел ко мне на улице. Толком даже не разглядела его. Говорил, что хочет на ней жениться, примет ислам. Я с ним даже разговаривать не стала: «Ничего не надо. Откуда приехал, туда езжай», — ответила.

В один из вечеров мы ждали Муслимат с работы, чтобы поговорить насчет замужества, хотели уговорить выйти замуж за нашего родственника. Но она не пришла, только смс-ку отправила: «Вы не хотели меня отдать за него, а я его люблю. Простите меня, папа и мама. Я ухожу».

Отец был в ярости. Он кричал: «Я не прощу ее! Она для меня умерла!» И столько лет не разговаривал с ней.

У меня случился нервный срыв, я тут же слегла. Родственники приходили, жалели меня: «Как она могла так поступить? Она же знала, что ты заболеешь!» От таблеток мне стало немного лучше. Муж повез меня к психологу. Зашел к нему в кабинет и о чем-то долго с ним говорил. После этого визита, муж стал отвозить меня в такие места, где я могла бы кричать: к водопаду, в лес. Мне становилось легче. Но сам с дочкой видеться не хотел: нет ее больше и всё.

Связь по телефону

Почти сразу, как Муслимат ушла из дома, она написала, что они с мужем в Турции. На связь она выходила каждый день. Я переживала за нее, но даже не подозревала, что они уехали в Сирию, они не говорили.

Мы часто созванивались по видеосвязи. Этот парень даже как-то сказал мне: «Если бы вы нам не отказали, мы бы никогда в эту сторону не уехали. Там жили бы спокойно». Я даже подумала, почему он так говорит? Неужели им там плохо?

Полицейские к нам ходили все время. В течение этих трех лет каждый месяц-два обязательно приходили. Впервые пришли через несколько месяцев после того, как они уехали в Турцию.

Сообщили, что истек двухмесячный дозволенный срок нахождения в Турции: «Почему она не возвращается? Выходит ли она на связь? Может, она не в Турции?» Получается, намекали, но прямо не сказали, что она в Сирии. Да, она каждый божий день выходила на связь! Знала, что я за нее переживаю.

Духовная связь

Я на расстоянии могла почувствовать, что у Муслимат что-то не так. Например, я могла вдруг ни с того, ни с сего заплакать. А потом Муслимат рассказывала, оказывается, примерно в это же время у нее или что-то болело, или она тоже плакала.

Часто видела один и тот же сон: будто я здесь, дома, кто-то стучит в дверь. Открываю: там двое полицейских и Муслиматка: «Вот ваша дочка», — говорят. И каждый раз на это месте просыпалась.

А однажды мне приснилось, что я ее потеряла. Чувствую, что должна ее найти, открываю все двери, в панике ищу ее, в комнатах темно, ее нигде нет. В это время она несколько дней не выходила на связь, тут еще этот сон, и я переживала за нее. Потом она позвонила и сказала, что родила мертвого ребенка…

Муслимат — моя старшая дочка. Долгожданный ребенок. Она родилась семимесячной, вот такая маленькая была, слабенькая, ни бровей не было, ни ресниц. Я заворачивала ее в пуховый платок, и ноги в вату заворачивала, чтобы не нарушалось кровообращение. Моя мама наблюдала за мной и говорила: «Неужели ты думаешь, что этот ребенок живым останется?» Но если Аллах даст жизнь, никто не может ее отобрать.

«Их обманули»

По дурости она туда попала. Парень с девушкой полюбили друг друга, и, чтобы родители их не поймали, уехали жить в Турцию. А что там дальше произошло, я уже не знаю. Думаю, их обманули, деньгами завлекли, мол, в Сирии можно неплохо заработать. Какой-то парень, дагестанец, их обманул. Кто это был, я даже не знаю. Муслимат мне ничего не рассказывала толком.

Я хожу к ней на свидания, но что-то спрашивать у нее боюсь. Даже про ее мужа боюсь вопросы задавать. Она сама не знает, жив он или нет. Наверное, если бы был жив, как-то вышел на связь, но не выходит…

В прошлом году она стала писать, что хочет вернуться: «Мама, наверное, мы придем. Мама, я очень хочу домой». Отец не хотел ее видеть, и я написала, что, наверное, сама к ней поеду. И тут она мне ответила: «Мама, ты не сможешь к нам приехать. Мы не в Турции, а в Сирии».

Вы не представляете, как я испугалась, когда прочитала это. Бегом к участковому! Говорю, мол, так и так, девочка говорит, что в Сирии, чем вы сможете нам помочь? А он мне: «Мы давно знали, что она в Сирии!»

Муслимат едет домой

Однажды около 6 утра к нам домой пришел мой племянник: «У меня новость!» Я испугалась, что что-то случилось. А он говорит «Муслимат едет домой!» и показал мне видео у Кадырова в инстаграме. Там показывают, как моей девочке стало плохо, на нее воду брызгают, а малышку на руках [представитель Чечни в странах Ближнего Востока] Зияд Сабсаби держит. Мы тут же написали Кадырову в инстаграме, спросили, правда ли, что везут еще женщин с детьми и есть ли среди них Муслимат Курбанова. Нам ответили, что есть, рейс приедет 21 октября в 3 часа дня.

Муж как узнал, что Муслиматка из Сирии возвращается, простил ее дурацкий поступок. Он боялся, что ее могут там убить. И в аэропорт поехал встречать.

Мы не спали всю ночь перед поездкой в Грозный. Только там, в аэропорту, я узнала, что есть целая группа матерей тех, кто в Сирии, что они общаются друг с другом, понимают горе друг друга, поддерживают. Мне так обидно стало, что я этого не знала, и все переживала сама.

«Вторая часть наших мучений»

После приземления детям выдали свидетельства о рождении, а женщины написали явки с повинной и их отпустили к родным. Получается, мы были вместе всего лишь час примерно. Как только мы вышли из зала прилета в общий зал аэропорта, к нам подошел молодой человек. Представился Магомедом, сказал, что он из Центра по противодействию экстремизма и сообщил, что детей мы можем забрать, а женщин забирают в «шестой отдел» [отдел по борьбе с организованной преступностью]. С тех пор началась вторая часть наших мучений.

24 октября суд заключил ее под стражу на два месяца.

Мы каждый день возили грудного ребенка на кормление. Долго добивались того, чтобы девочку поместили вместе с мамой. Но удалось нам это только через несколько недель. К тому времени у Муслимат уже пропало молоко, а девочка полностью перешла на искусственное кормление.

Вместе с Муслимат тем же рейсом вернулась Загидат Абакарова. Ее дело уже в суде и скоро будет приговор, но дело моей дочки до сих пор в суд не передано. Никто не объясняет, почему и не говорят, когда это случится.

Уже четвертый месяц Муслимат в СИЗО. Несколько недель назад мне пришлось забрать ребенка — в СИЗО эпидемия гриппа. Сейчас вожусь с малышкой. Недавно у нее сразу два зубика вылезли. Мама еще не видела.

Из-за того, что целыми днями с ребенком, работу пришлось оставить. Финансовое положение в семье стало слабее.

Я бы очень хотела, чтобы Муслимат скорее вышла оттуда и тоже устроилась на работу. Она когда-то оканчивала курсы косметолога. Как-нибудь постараемся выкрутиться из этого всего, главное, чтоб мы все живы и здоровы были.