В доме, в котором нет ни света, ни воды, ни канализации, еще и стены настолько разрушены, что внутрь проникают не только дождь и снег, но и дворовые кошки. Семья Оганесян показывает свой дом и просит о помощи.

64-летная Седа Оганесян вместе со своей 30-летней племянницей Элеонорой Оганесян живут в городе Ахалцихе, поселении Рабат на улице Казбеги, дом 80. Комната, которую занимают тетя и племянница, наполовину разрушена. Через стены просачивается свет, а крыша покрывает лишь половину комнаты. Здесь стоит только одна кровать, несколько тумб, печь, два стула и высушенные дрова.

Свет здесь провести не могут, объясняя это отсутствием крыши — проникающая в дом вода уничтожит проводку. Из-за этого семье Оганесян ночью приходится пользоваться свечами. Вместе с ними постоянно горит и печь — в доме так же холодно, как и на улице.

«Эта стена тоже разваливалась, поэтому мы убрали оттуда кровать, чтобы она на нас не сыпалась и прислонили к ней коробки. Хотя куда ее не ставь, вода все равно стекает, особенно, если на улице дождь или снег. А когда гаснет печь, мы буквально замерзаем», — рассказывает Элеонора Оганесян.

Оставлять на всю ночь включенную печь, для семьи с доходом в 300 лари (110 долларов США), фактически невозможно.

«Пенсия у меня 180 лари (66 долларов США), а 120 лари (44 долларов США) — моя зарплата уборщицы. Я подметаю улицы района, а Элеонора иногда мне помогает. Что касается еды, то, когда мы что-нибудь покупаем, готовим ее прямо на этой печи и едим», — говорит Седа Оганесян.

Тетя и племянница, обе выросли в этой квартире, но из-за того, что здание было в аварийном состоянии, одна из комнат и коридор полностью были разрушены, а после случился и пожар. Им пришлось перебраться на улицу Гурамишвили и снимать площадь там.

«Тогда нам выплачивали социальную помощь — целых 156 лари (57 долларов США). Но, как только тетя начала работать, ее у нас забрали», — рассказывает Элеонора Оганесян.

За съем, тетя и племянница платили 100 лари (37 долларов США). Хотя, когда здоровье у Седы Огагесян ухудшилось, они больше не могли себе ее позволить и временно перебрались к соседям Норе и Александре Меписашвили на улицу Атонели, дом 22.

«Вскоре этот мужчина начал оскорблять мою тетю и находиться там стало невозможно, поэтому мы вернулись в этот разрушенный дом», — разъясняет Элеонора.

В социальные службы за помощью они больше не обращались, так как посчитали, что ее не назначат. Хотя с мэрией, касательно ремонта аварийного дома, связывались не раз.

«В то время был еще Копадзе (бывший мэр города Ахалцихе Гиорги Копадзе — прим. ред.). Я два раза к нему ходила, сам он не изъявлял желания встретился со мной. Люди помогли мне написать заявление, а после пришли какие-то служащие, все тут сфотографировали, сказали, что помогут, но больше мы их не видели», — рассказывает Седа Оганесян и разъясняет, что у местного самоуправления просят отремонтировать крышу или предоставить одну комнату как временное убежище.

В мэрии подтвердили, что письменное заявление от Оганесянов у них есть, но дать им квартиру они не могут: «Таких людей в городе много. А само здание в таком состоянии, что отремонтировать крышу просто невозможно».

В Агентстве социальных услуг заявляют, что Оганесяны могут заново к ним обратиться с просьбой оценить их жилище. А снятую социальную помощи в 2014 году, они объясняют тем, что у бенефициаров появился легальный доход, что высветилось в базе данных.

«Я согласна, что 120 лари (44 долларов США) достаточно маленький заработок, но они не сообщили об этом нашему агентству и поэтому выплаты прекратились на год. Если бы они вовремя сообщили, то мы заново оценили бы их жилищные условия и возможно социальная пенсия сохранилась бы», — разъясняет Тата Гамкрелидзе, представитель департамента по связям с общественностью Агентства социальных услуг.

Она добавляет, что в 2016 году снова прошла проверка дома семьи Оганесян, но тогда они проживали на улице Атонели.

«Здесь они получили высокую оценку: два пенсионера — Седа Оганесян и Александре Меписашвили получали выплаты от государства и вдобавок один из них имел работу. А еще один 29-летний член семьи был работоспособен», — говорит Гамкрелидзе.

Оганесяны же разъясняют, что Меписашвили не являются членом их семьи. Он отец семейства, который временно приютил их после съемной квартиры. А соцработники пришли к ним с проверкой именно тогда, когда они жили у Меписашвили на улице Атонели, поэтому социальную помощь и не возобновили.